Что получит Удмуртия от очередной продажи “Удмуртнефти”?

В начале сентября информагентства распространили сообщение о намерении нефтяной компании “ТНК-ВР” продать часть своих предприятий, в том числе “Удмуртнефть”.

Разведанные ресурсы в европейской части станы в стратегическом плане почти исчерпаны, и всевидящее око гигантов отрасли почти непрерывно теперь приковано к запасам Сибири. Добыча здесь дешевле, а качество нефти и ее себестоимость выше по сравнению с той же удмуртской. Несмотря на это, даже низкорентабельный, по меркам транснациональной корпорации актив, представляет собой едва ли не самую большую экономическую ценность для республики. Поэтому важно, чтобы будущий новый хозяин “Удмуртнефти” (Ижевск, Удмуртия) осознавал это обстоятельство и чувствовал себя социально ответственным.

Впрочем, мы забегаем вперед: продажа “Удмуртнефти” пока остается возможностью, хотя руководство “ТНК-ВР” не исключает такого исхода.
Все началось с того, что на прошлой неделе влиятельная газета The Financial Times сообщила о планах российско-британской компании “ТНК-ВР” выставить на продажу несколько предприятий. Об этом газете заявил президент “Альфа-Групп”, которая является совладельцем “ТНК-ВР”, Михаил Фридман. По его словам, компания поставила перед собой цель оптимизировать портфель активов.
Пришедшая с запада новость имела большой резонанс в федеральной прессе. И не удивительно: освобождающийся нефтяной актив с годовым объемом добычи в 5,5 млн тонн в лице “Удмуртнефти” сегодня большая редкость. Среди предприятий, которые “ТНК-ВР” рассматривает как не имеющие стратегической ценности, также называются “Саратовнефтегаз” (добыча в 2004 году 1,6 млн тонн), Орский НПЗ и “Оренбургнефтепродукт”, владеющий сетью из 100 АЗС, - аналог нашего “Удмуртнефтепродукта”.

Стоимость данных предприятий банковские аналитики уже оценили в $2,5-3 млрд, отдельно “Удмуртнефть” - примерно в $1,3 млрд. В день выхода этого номера совет директоров “ТНК-ВР” должен был рассмотреть вопрос об отчуждении активов. На пресс-конференции, предшествовавшей этому событию, управляющий директор “ТНК-BP” Роберт Дадли сообщил, что решение о продаже активов пока не принято. “Мы строящаяся компания и поэтому периодически пересматриваем свой портфель активов. Возможны разные сценарии, но никаких конкретных решений пока не принято”, - сказал он. “Это нормальная практика, когда компания избавляется от неэффективных активов. Какие активы будут признаны неэффективными, компания решит позже”, - прокомментировал ситуацию одной из газет вице-президент по связям с общественностью “ТНК-ВР” Владимир Руга.

Слух о том, что “ТНК-ВР” потеряла интерес к “Удмуртнефти”, появился больше года назад. Мне об этом сказал один из журналистов ТК “Новый Регион” - телекомпании, созданной на нефтяные деньги, в которой бывшего гендиректора “Удмуртнефти”, а ныне депутата Госдумы РФ Евгения Богомольного ласково называют “папой”.
До образования “ТНК-ВР” основными акционерами “Удмуртнефти” через нефтяной холдинг “Сиданко” и далее “Тюменскую нефтяную компанию” (ТНК) являлись “Альфа-групп” и концерн Access/Ренова. У британцев Вritish Petroleum в “Удмуртнефти” тогда было не больше 10%, что позволяло им осуществлять менеджерские функции. В “ТНК-ВР” российский и иностранный капитал представлены равными частями. Бизнес-единицей “Удмуртия”, в которую включена “Удмуртнефть”, руководит представитель ВР Дэвид Кэмпбелл. Республика рассталась со своей долей в “Удмуртнефти” еще задолго до прихода англичан, в 1994 году, безвозмездно передав контрольный пакет в собственность “Сиданко”. Это событие имело ключевое значение для всей последующей истории республики: с тех пор руководство Удмуртии тщетно пытается найти адекватную замену утерянному потоку бюджетных поступлений, который мог бы быть куда более обильным, имей сейчас республика контроль над своей самой крупной нефтяной компанией. Претензии президента Удмуртии к нефтяникам не ограничиваются тем, что они неохотно закупают нефтепромысловое оборудование на местных заводах. Пару лет назад на аппаратных совещаниях Александр Волков мог себе позволить довольно откровенные высказывания в адрес владельцев “Удмуртнефти” по поводу, например, политики корпоративных цен, которую глава республики называл “бандитизмом”.

В тот же год, когда “Удмуртнефть” вошла в состав “ТНК-ВР”, хозяина сменила еще одна крупная нефтяная компания республики – “Белкамнефть”.

Компания, созданная бизнесменом Виктором Хорошавцевым в 1997 году как альтернатива “Удмуртнефти”, за короткое время достигла уровня 25% республиканского объема добычи нефти. В 2002 году перспективную компанию кто-то захотел купить, а чтобы правительство Удмуртии, владевшее крупным пакетом, побыстрее приняло положительное решение, “Белкамнефти” перекрыли задвижку на нефтепроводе.

Но рейнджеры остались ни с чем: весной 2003 года под угрозой отзыва лицензий на разработку месторождений республиканский пакет акций “Белкамнефти” был продан с большим дисконтом АФК “Система”. В конце года “системщики” перепродали эти же акции растущей нефтяной компании “РуссНефть”, созданной экс-президентом “Славнефти” Михаилом Гуцериевым.

Именно этого человека аналитики называют вероятным покупателем непрофильных активов “ТНК-ВР”. Почему “РуссНефть”? На сегодняшний день это самая динамично развивающаяся нефтяная компания России: за 3 года объем добычи “РуссНефти” возрос с нуля до 15 млн тонн, что превышает аналогичный показатель “Башнефти”. Быстрый рост во многом был обеспечен активным приобретением добывающих активов: на сегодняшний день в состав “РуссНефти” входит около 30 предприятий, работающих в разных регионах России. Большинство из них имеют небольшие объемы добычи, некоторые изначально являлись проблемными, как, например, компания

“Северноенефтегаз” в западной Сибири, у которой тоже чуть не отобрали лицензии. “Белкамнефть” пока остается крупнейшим активом холдинга Михаила Гуцериева. В Удмуртии под оперативным управлением “Белкамнефти” работают еще два предприятия холдинга – “Уральская нефть” и “УННК”. Суммарный объем добычи по группе компаний должен достичь к концу 2005 года 3,5 млн тонн.
“УННК” до вхождения в “РуссНефть” являлось предприятием республиканского нефтяного холдинга “УТЭК”. Ходят слухи, что следующим приобретением “РуссНефти” в Удмуртии станет “Удмуртгеология” и, возможно, “Удмуртнефтепродукт” с его обширной сетью АЗС. Но все это не идет ни в какое сравнение с таким активом, как “Удмуртнефть”. Правда, аналитики называют весьма высокую цену за компанию – в переводе на наши деньги получается около 40 млрд рублей. Если бы “Белкамнефть” была продана хотя бы за четверть этой суммы, республика лет пять не знала бы проблем с дефицитом бюджета. Впрочем, дело не только в привлечении огромных средств: “РуссНефть” вышла на такой объем производства, при котором компания может загрузить своей продукцией целый НПЗ. Одним из предприятий “ТНК-ВР”, которое может быть продано, называют завод “Орскнефтеоргсинтез” в Оренбургской области. В экспертных оценках подчеркивается, что по экономическим показателям это один из худших НПЗ в стране. Но “РуссНефти” не привыкать облагораживать активы. Не исключено также, что перерабатывающие мощности могут быть куплены Михаилом Гуцериевым в Башкортостане. Как известно, в августе все та же АФК “Система” уже приобрела крупные пакеты акций предприятий башкирского ТЭКа, в том числе по 19,9% акций Уфимского НПЗ, “Уфанефтехима”, “Уфаоргсинтеза” и Ново-Уфимского НПЗ. Учитывая планы “Системы” по увеличению доли в указанных предприятиях, вполне возможно, что один из НПЗ будет впоследствии приобретен “РуссНефтью”. В общем, приобретение “Удмуртнефти”, если она будет выставлена на торги, пока может не входить в планы руководства компании, но, с другой стороны, такой случай может больше не представится. Для республики это был бы не худший вариант: правительство Удмуртии пока легко находит понимание с руководством “РуссНефти” в плане поддержки социальных проектов и платежей в бюджет. И Михаил Гуцериев, и генеральный директор “Белкамнефти” Владимир Игнатко известны большой благотворительной деятельностью и подчеркивают социальную миссию своего бизнеса.

Но есть и другой вероятный претендент на наследство “ТНК-ВР” в Удмуртии: некоторые аналитики утверждают, что это “Газпром”. Газовый монополист вынашивает планы внедрения в нефтяную отрасль по-крупному и даже создал в 2004 году дочернее предприятие “Газпромнефть”. Сегодняшний объем добычи “Газпромнефти” (10-12 млн тонн) находится примерно на уровне “РуссНефти” или даже уступает ей, что для такой компании, как “Газпром”, является неудовлетворительным результатом. После неудачи с приобретением “Юганскнефтегаза” и неопределенной ситуации с “Сибнефтью”, газовики вполне могут обратить внимание и на Удмуртию. Кстати, недавно “Газпром” ввел в эксплуатацию подземное хранилище газа в Можгинском районе, с чем правительство республики связывает ускорение газификации региона. В случае если “Газпром” станет владельцем “Удмуртнефти”, сотрудничество с газовиками в области социальных программ может быть значительно расширено.

“ТНК-ВР” пока не объявила окончательное решение по продаже активов, но о желании поднять рентабельность производства менеджеры компании заявляют. В частности, на своей пресс-конференции Роберт Дадли жаловался на слишком высокую обводненность добываемой нефти, а именно такая нефть характерна для Удмуртии. К тому же зарубежные технологии интенсификации добычи оказались не всегда эффективны в применении к удмуртским коллекторам. В общем, ничто не мешает “ТНК-ВР” избавиться от низкорентабельных предприятий в Поволжье и уйти на восток. Хотели бы туда попасть и компании поменьше, но билет в большой нефтяной бизнес стоит слишком дорого. Поэтому покупатель из первой десятки самых крупных нефтяных компаний страны найдется, и эта продажа, если “ТНК-ВР” не горит желанием развивать предприятие, явно пойдет “Удмуртнефти” на пользу. Пусть даже это и окончиться очередной продажей…