КОШМАР НА ВОТКИНСКОМ ШОССЕ

«Новый способ» заключается в следующем: сидящего на корточках человека со скованными наручниками кистями рук заставляют обхватить колени. В этом положении сквозь колени и локти продевается лом, после чего жертву остаётся только подвесить. Совсем невысоко, достаточно просто оторвать немного от пола. Остальное доделает сила тяжести.

Студент Александр Павлов в 2010 году учился на третьем курсе по специальности «юриспруденция». Только что прошёл практику в следственной части, знал, как трудно бывает операм добиться явки свидетеля для допроса. Относился к этому с сочувствием. Сам проходил в 2008 году свидетелем по «дохлому» делу, когда его приятель получил ножевое ранение от неизвестных ему хулиганов в районе монумента Дружбы народов. Поэтому когда ему позвонили из милиции и попросили прийти, он согласился, хотя и с неохотой - откуда бы спустя столько времени взяться «новым обстоятельствам» в том давнем деле с приятелем?

Придя в Октябрьский РОВД, убедился, что ничего нового нет, но началась странная волынка - давай пройди полиграф, давай возьмём детализацию разговоров с твоего мобильного. Поскольку Саша вины за собой никакой не знал, он не стал сильно упираться - ну, давай пройду полиграф. К его результатам «прикопались» - мол, вот тут ты соврал (будто бы на самом деле парень знал, кто порезал его друга). Это теперь всё неважно. Зато прояснилось, что всей этой мутной «движухой» формировался «крючок», благодаря которому человека в нужный момент можно завлечь в очень закрытое учреждение, чтобы там добиться от него «признания вины».

Девятого декабря 2010 года по звонку оперативного сотрудника Тронина Александр Павлов вновь явился в ОРЧ-1, чтобы ознакомиться с результатом прохождения им полиграфа. Но уже на вахте его передали совсем другим, тогда Павлову ещё неизвестным сотрудникам - старшему лейтенанту Шкотову, капитану Янову и подполковнику Коколову. На следующий день к ним присоединился ещё один подполковник - Агичев. Все они сейчас проходят подсудимыми по уголовному делу о превышении служебных полномочий, которое рассматривается в Индустриальном районном суде г. Ижевска.

В средние века на Руси применялась для выбивания признательных «чистосердечных» показаний так называемая «дыба» - человека подвешивали на связанных кистях рук. То, что применили к Павлову, - это некий «гибрид» той самой средневековой «дыбы». Не надо париться, махать кулаками, выбивать зубы, отбивать почки. Всё за вас сделает сила гравитации. По признанию самого «испытуемого», в первый раз он провисел минут двадцать, вряд ли больше. Даже пытался в первые минуты как-нибудь перегруппировываться, чтобы менять положение частей тела. Но чем дольше конечности оставались без притока крови, которая вся отливала (в силу закона тяготения) в нижний отдел спины, мучительней становились боли, сознание мутилось. Хотелось одного - прекращения страданий.

Как рассказал мне сам потерпевший, пытать его стали не сразу. Сначала говорили намёками - а не вставлял ли ты свою сим-карту в чужой мобильный телефон? Затем из вопросов же выяснилось, что этот «чужой» аппарат принадлежал женщине, убитой в Сарапуле. Но в Сарапуле Александр за свою жизнь побывал один-единственный раз, давно и проездом. Он добросовестно вспомнил все свои дела на интересовавшую сотрудников ОРЧ-1 дату - Ижевск он не покидал, с чужими мобильными не баловался. «Поговорим по-другому», - пообещали Саше. И принесли совковую лопату. Первое «подвешивание» вышло неудачным - черенок лопаты сломался. Принесли из подвала лом. Соорудили «турник» из столешницы и спинки стула.

Довольно скоро кисти рук посинели. Наручники были надеты очень туго на запястья, обёрнутые газетной бумагой. Видимо, сами «экзаменаторы» не были уверены в том, как велики физические границы возможностей данного «способа». Поэтому один из них неуверенно предложил минут двадцать спустя: «Может, хватит?» Но сообща решили, что пусть ещё повисит. В итоге сброшенный мучителями на пол вместе с ломом Александр криком кричал, не чувствуя рук и ног. А о том, что последствия связаны именно с чувствительностью, проговорились сами опера - мол, надо бы булавкой потыкать, чувствует или нет? Самостоятельно стоять Павлов после экзекуции не мог, падал с ног.

Ночь с 9 на 10 декабря Саша провёл в камере административно задержанных в городском Управлении внутренних дел, куда его перевезли из ОРЧ. Дежурные сотрудники утром оформили протокол задержания, что, мол, «выпил 100 граммов пива». Надеясь, что после того, как он подпишет эту «туфту», его отпустят, Александр подписал протокол. Однако за ним явились те же «ангелы-хранители» из ОРЧ. И привезли в тот же кабинет. Но для убедительности сводили к начальству - на тот момент это был заместитель начальника ОРЧ, фамилию которого Саша не запомнил. Этот человек, по словам Павлова, объяснил ему, что в тюрьме есть пресс-хаты, что там он точно не выдержит, что лучше «вспомнить» всё прямо сейчас. «Проповедь» начальства оказалась короткой.

По возвращении в тот же кабинет, по словам пострадавшего, он был сначала избит операми, а затем ещё раз подвешен тем же манером на лом. Причём с учётом вчерашнего опыта (остались следы от наручников на запястьях) ему накрутили под «браслеты» и газеты, и его же джемпер. И стали раскачивать… Лом под тяжестью мужского тела скатился с края стола. Александр рухнул на пол, больно ударившись затылком. Всё. Теперь он готов был подписаться под чем угодно…

Но тут вдруг в комнату заглянул давешний начальник и что-то буркнул. И картина сказочно переменилась - на столе появился коньяк. Что же случилось? Оказалось, что отец, брат, друг и девушка Саши находились здесь, поблизости. Он услышал голос отца и сумел махнуть ему рукой из окна.

«Эвакуация» Саши Павлова из здания ОРЧ из-за окружения родственников получилась похожей на сцену из американского боевика - «нежелательные» лица были силовым способом удалены с территории за шлагбаум. Вплотную к входу задом подъехал уазик, и в тесный багажник «загружен» … кто? Кем Саша был на тот момент? О деле трёхлетней давности с ним опера не разговаривали. Кем его «видели» в деле убитой сарапульчанки, он так и не узнал.

Теперь его вроде бы собирались везти в Сарапул. Но сарапульские опера, купив ему еды в ларьке, готовы были ограничиться «опросом» здесь же, прямо в машине.

Однако после телефонных консультаций всё-таки решили ехать в Сарапул. Там в магазине сотовой связи взяли толстый том детализации с его номера за полгода. В дежурной части сфотографировали, опросили под протокол. По словам Саши, следователя он не видел, с ним не общался. А опера, добрые люди, довезли его до автовокзала (сам Саша даже не знал, где он находится) и добавили денег на обратную дорогу. В Ижевске встречали родители.

Отдельная история - фиксация телесных повреждений. Поскольку пыткам он подвергся в пятницу, то ждать пришлось до понедельника, так как Бюро судмедэкспертизы в субботу-воскресенье закрыто. Но следователи по заявлению матери в прокуратуру, написанному по факту пропажи сына, пришли уже в ночь на 11 декабря. А вот протокол об административном якобы нарушении («100 граммов пива») отменить до сих не удаётся - «иван» кивает на «петра», а «пётр» на «ивана». Отменить же его надо обязательно, поскольку этот протокол фактически прикрывает факт похищения человека, поскольку родители и друзья Александра буквально на уши поставили всех, кто мог хоть что-то знать о его местонахождении. В это время в ОРЧ им неизменно врали - «был, но ушёл».

Сейчас в суде четыре дамы-адвоката, защищающие бывших сотрудников ОРЧ-1 (летом 2011 года они не прошли переаттестацию), очень настойчиво допытываются у потерпевшего, почему же он не жаловался на своих обидчиков их начальнику, дежурному по РОВД, двум незнакомым мужчинам, которые прошли мимо него, когда он ночью лежал на лавке в коридоре ОРЧ? Почему не кричал, увидев в окно отца? Чего боялся? Ведь рот скотчем не заклеивали? Почему именно он стал объектом проверки на причастность к убийству женщины в Сарапуле? Хороший вопрос. Только не студент Саша Павлов на него должен ответить, а те, кто сейчас сидит на скамье подсудимых. Все под подпиской о невыезде.