ФРОНТОВИКИ И ОПОЛЧЕНЦЫ

Беспартийный лидер «Единой России» не скрывает, для чего ему потребовалось создавать свой «народный фронт». «Продолжительное доминирование, и это тоже, нужно сказать прямо, оно расхолаживает.

Кажется, что лидерство - это что-то данное сверху, свыше и навсегда. Нет, это не так», - заявил Путин в Екатеринбурге, выступая перед участниками конференции «единороссов». Это потом все телеканалы показывали лучшие моменты с ответами на вопросы из зала, где премьер рассказывал, что пойдёт после выборов умываться. Участники конференции с готовностью откликнулись на шутку своего лидера смехом. У тех, кто видел данный сюжет по телевизору, вряд ли, наверное, возникло даже желание улыбнуться. Все же знают, откуда польются основные потоки грязи. «Не нужно ничего бояться в рамках этого Фронта», - говорил своим сторонникам г-н Путин. И совершенно напрасно. Его «фронтовики» (в лице нынешней коррумпированной бюрократии всех уровней власти) и так ничего не боятся. Чего им бояться-то? Всё же схвачено.

154-е место России в мировом рейтинге коррумпированности и наше соседство в нём с Таджикистаном и Папуа-Новой Гвинеей, наверное, объясняют, почему в России картофель сейчас стал стоить дороже бананов. Опубликованные на прошлой неделе итоги опроса, проведённого социологами «Левада-центра», говорят, что за Путина сегодня готовы проголосовать лишь 23 процента опрошенных, за Медведева ещё меньше – 18 процентов респондентов. Так что, похоже, ни премьер, ни президент уже не в состоянии выполнить роль «паровозов» для «Единой России», как это произошло на прошлых выборах в Госдуму в декабре 2007 года. Можно, конечно, ссылаться на то, что рейтинги других общероссийских политиков ещё меньше. За Геннадия Зюганова, например, по данным того же «Левада-центра», сегодня готовы проголосовать 6 процентов опрошенных. Но, во-первых, Зюганов не участвует в той ежедневной телевизионной чехарде, где сюжеты про Путина в новостях бесконечно сменяются сюжетами про Медведева и наоборот. Во-вторых, поддержка в 5-6 процентов – это, похоже, обычный нормальный фон любого более или менее известного в стране политика (согласно тому же опросу «Левада-центра», за Владимира Жириновского готовы проголосовать 5% опрошенных, за Бориса Немцова - 6%, за Владимира Рыжкова и Михаила Касьянова - по 5% опрошенных).

Остаётся один ресурс, как сказал Путин, «совершенствования нашей политической системы» - создать Общероссийский народный фронт и пойти с этим флагом на выборы. «Политический театр марионеток расширяет репертуар, – оппонировал Путину из Подмосковья лидер КПРФ. - Многие актеры этого театра уже не рискуют выходить на сцену с открытым лицом. Очередной маской «Единой России» на политических подмостках, как уже говорилось, становится так называемый Общероссийский народный фронт».

То, что всё начало оборачиваться очередной имитацией бурной деятельности, осознаёт и беспартийный лидер «партии власти». Например, в тот же день, 30 июня, когда в Екатеринбурге проходила межрегиональная партийная конференция, в Ижевске в резиденции президента Удмуртии и под его же председательством прошло заседание регионального координационного совета Общероссийского народного фронта. Одного взгляда на официальное фото мероприятия с лицами «фронтовиков», схожих до степени полного слияния с лицами бывших и нынешних членов президиумов Правительства и Госсовета УР, достаточно, чтобы больше не интересоваться, что это за «народный фронт». «Мы против того, чтобы во Фронт вступали «по разнарядке», чтобы работа строилась по бюрократическим, «командным» законам, искусственно накручивались массовость и участие так называемые. Это может лишь дискредитировать саму идею», – констатировал прилетавший в тот день в столицу Урала Владимир Путин. Но что это могло изменить? «Здесь должна быть воля самих людей, четко высказанная на собраниях трудовых коллективов, по месту жительства», – заявил Путин. Лучше бы промолчал. Как человек, подписавший в своё время Федеральный закон «О политических партиях», он, конечно, знает, что деятельность партий по месту работы (а, следовательно, и в трудовых коллективах) запрещена, и в этой связи деятельность возглавляемой им «Единой России» в правовом государстве давно бы уже должна быть приостановлена.

Обозначив «линию фронта», либеральная, по сути, партия «Единая Россия» и оппонирующая ей консервативная КПРФ едины в одном – никто из них не ищет союзников. Слияние что во «фронт», что в «ополчение» означает потерю идентичности. Все остальные пять зарегистрированных в стране партий для них лишь «перехватчики голосов». По мнению Геннадия Зюганова, «своё место в деле перехвата голосов избирателей отведено сегодня и ЛДПР, и «ПАТРИОТАМ РОССИИ», и сморщенному, но никуда не укатившемуся «Яблоку». А с помощью мультимиллиардера Прохорова, возглавившего «Правое дело», Путин, по словам Зюганова, «спешит освободить «единороссов» от тяжелой обязанности оглашать непопулярные в народе идеи».

Слово «коммунист» действительно вызывает положительные эмоции «у 35% россиян», сообщил в интервью «Ъ» гендиректор ВЦИОМ Валерий Федоров, сославшись на результаты опроса, однако, как считает эксперт, КПРФ не сможет собрать голоса всех, кому симпатично слово «коммунист».

По мнению главы Центра политических технологий Бориса Макаренко, за годы, что прошли после последних думских выборов, КПРФ так и «не выскочила за пределы своей традиционной ниши».

Дополнительные голоса даёт общее недовольство «партией власти», но эти «протестные голоса не имеют ничего общего ни с идеологией коммунистов, ни с их программой». Оно и понятно, в пространной речи Зюганова на прошедшем пленуме так много внимания и эмоций оказалось уделено критике «десталинизации», что невольно возникла параллель с современностью. Как «единороссы» не могут представить себя без «вертикали Путина», так и у руководства КПРФ не получается гордиться достижениями советского периода нашей истории без восхищения ролью Сталина. Гражданам страны опять предлагают «две России – два фронта», но большинство, уверен, вполне устроит просто время от времени мирно менять власть на выборах.