О том, что в трамвайных депо «ИжГЭТ» находиться приятно, писать уже приходилось. То же самое касается и троллейбусных парков: сложно судить человеку, далекому от производства, но на первый взгляд в парке №1, что на ул. Холмогорова, царит образцовый порядок. Конечно, это всего лишь внешний облик, однако и в целом наследию старейшего транспортного предприятия столицы Удмуртии скоро может прийти конец, если не изменится новый «агашинский» курс на сокращение перевозок и «оптимизацию» электрического транспорта.


Первыми в цехах мне и моему проводнику повстречался кондуктор троллейбуса. На вопрос об изменениях в работе предприятия женщина на ходу привела расчет: «В январе получила зарплату – 16 тысяч. За февраль – восемь с чем-то без вычетов». Причина почти двукратного сокращения зарплаты – в изменении плана, утвержденного новым начальством. Если в январе для кондукторов действовал старый план (37 билетов в час в будни, 30 – в субботу, 28 – в воскресенье), то на февраль планку подняли (40, 37 и 30 билетов в час соответственно). «Чтобы получить премию, план нужно выполнить на 95 процентов, - продолжает кондуктор. – Сделал 94,9 процента – никакой премии не жди, и в феврале нас много таких оказалось… а когда введут электронные терминалы, будет еще хуже». Конечно, свой вклад в январскую зарплату внесли и праздничные надбавки, и уплотненный график, но и без того в феврале по старому плану кондуктор рассчитывала не на восемь, а хотя бы на 12 тысяч.


Идем дальше. В цехе планового ремонта работники курят: время обеденное. Говорят, что здесь в ЧАО было распущено больше всего народу, но уточнить эти сведения ремонтники не смогли. Начальство им не докладывает, а собственную статистику здесь вести некому. «Да и как сосчитаешь, - говорит один из ремонтников. – Человека отправили отпуск, а вдруг что-то понадобилось – его и выдергивают, на день, на два». Другой работник заговорил о своей зарплате: здесь то же самое, что и с кондукторами. Изменился план. Правда, в ЦПР его, наоборот, сократили. В итоге на бумаге работы стало как будто бы меньше, а на деле не изменилось ровным счётом ничего. Разница в рублях – две тысячи в сторону уменьшения.


Есть в троллейбусном парке №1 так называемый экспериментальный участок (он же – «творческая бригада»). Точнее, был. По сути, это команда самоделкиных, придумывавших и исполнявших новые решения в процессе ремонта и обслуживания подвижного состава. Инженеры, электрики и слесари в одном лице. При Батове бригаду расформировали вовсе, и спасибо хотя бы на том, что сокращать ее работников пока остерегаются. По словам рабочих первого троллейбусного парка, это лучшие кадры среди ремонтников. Сейчас их раскидали по другим подразделениям «ИжГЭТ».


Женскую бригаду маляров отправили в ЧАО в полном составе, но часть ее работниц все же в этот день находились на рабочих местах. «Остались хвосты, недоделки, вот и дорабатываем», - объяснила одна из них. «А потом что?» - спрашиваю я. В ответ пожимают плечами. Тут же рассказывают уже совсем дикую историю – оказалось, что буквально на днях уволена «по собственному желанию» мать-одиночка по имени Оксана (к слову, те, кто еще работает, просили не называть их имена). С ней, по словам ее бывших коллег, дело было так: провели беседу, уговорили подписать бумаги («она согласилась – прав никаких не знает…»). Увольняясь, женщина прошла все кабинеты, но не нашла нужную комнату в отделе кадров. Вскоре в бригаде ей объяснили, что нужно сопротивляться, да и срок действия уже готовых бумажек на увольнение к этому времени истек. «Так ее по второму кругу, чуть ли не силой, провели по всем кабинетам», - рассказывают работницы парка. Связаться с Оксаной пока не удалось: из оставшихся работников ее номер телефона никто не знает, а те, кто знают – отправлены в отпуска.


Двадцать минут экскурсии по территории троллейбусного парка №1 дают картину настоящего бедствия, хотя сами работники в массе своей, кажется, спокойны. Так или иначе, не прав руководитель трамвайного управления «ИжГЭТ» Николай Чевплянский, заявивший, что реорганизации и сокращения – это «внутреннее дело предприятия». Того, что стало известно об этом процессе за последние три недели, достаточно, чтобы руководство МУПа и города Ижевска, наконец, дало объективный и полный отчет о происходящем – это же наш городской общественный транспорт, в конце-то концов.