Перед Новым годом, когда мне довелось сидеть на процессе, слушая допрос «засекреченного свидетеля», первое, что бросилось в глаза, - разделенные проходом («подсудимые» сидели не в клетке, а на первых рядах для публики) все – обвиняемые и потерпевшие - внешне выглядели вполне обычными ижевскими пацанами. Встретив их на улице, вы бы ни за что не стали разделять их как «наци» и «антифа».

С одним из обвиняемых, Александром Мезеновым, я познакомилась ещё летом 2008 года, когда сотрудники УБОП пытались обвинить его в совершении сразу четырех (!) уголовных деяний. Четыре не «сшились», но в одно его все-таки впрягли. По версии следствия, 4 марта 2009 года на выходе из супермаркета «Лукоморье» напротив кинотеатра «Дружба» трое обвиняемых «антифашистов» напали на потерпевших.


Как мне рассказали Марк Колбин и Андрей Петров, в тот день и на том самом месте действительно имел место инцидент между ними двоими и группой «нацистов», но в реальности напали не они, а на них. И в магазине они надеялись переждать, но не получилось. На выходе их поколотили, и они даже не пытались отбиваться, так как численный перевес был на стороне противника, просто прорвались сквозь строй и дали дёру. Синяки и ссадины, полученные во время этой стычки, даже не подумали фиксировать у судмедэксперта, поскольку подобное с ними случалось уже не раз и с куда более тяжелыми последствиями. Так, в сентябре 2008 года один их товарищ получил тяжелые ножевые ранения при нападении на него в районе Карлутки. В январе прошлого года неонацист Криницын избил «антифа» Галю Шутову, за что был осужден. Создалось впечатление, что для «баланса» между противоположными радикальными молодежными группами правоохранительным органам стал нужен эпизод, где «виновной» стороной выступали бы «левые», поскольку «правые» уже насобирали себе на шею достаточно.


Допрос «засекреченного свидетеля» оставил очень странное впечатление. Так, выбранный следователем псевдоним свидетеля - «Теплых» - вовсе не псевдоним, а фамилия реального лица. Обладатель реальных паспортных данных, вызванный накануне в суд, сообщил, что никогда ни о чем подобном следствием не опрашивался. Второе: судье Карле дважды пришлось делать в микрофон (допрос шел через радиосвязь, свидетель находился в изолированном помещении) замечание, чтобы «посторонние» закрыли дверь в комнату. То есть, надо полагать, что кто-то пытался «суфлировать» «засекреченному свидетелю». Третье. Сам факт засекречивания отдает полным абсурдом, поскольку «Теплых» описывает происшествие с точки зрения приятеля подсудимых – он якобы находился вместе с ними и наблюдал весь инцидент, то есть фактически сам должен сегодня сидеть на скамье вместе с обвиняемыми.


Согласно показаниям этого засекреченного «приятеля» обвиняемых, каждый из троих подсудимых подходил к одному из потерпевших и колотил его пивной бутылкой по голове. Бутылка со звоном разбилась. А потерпевший без единой царапины стоял и ждал, когда его ударит следующий уже новой целой бутылкой. Девушку один из обвиняемых, Марк Колбин, якобы ударил ножом в живот… И она, истекая кровью, присела на корточки. Но тоже цела и невредима. Уже в коридоре суда обвиняемые «антифа» сообщили мне, что, по их мнению, «потерпевших» просто заставили играть эту дурацкую роль. Судебный процесс продолжается.