Стремление местной бюрократии закрыть глаза на тот факт, что постройки, эскизный план которых уже утвержден Республиканским градостроительным советом, предполагается разместить на территории огромного кладбища XIX-XX веков, насчитывающего, по оценкам историков, до 140 тыс. захоронений, вполне объяснимо. В соответствии с законом «О погребении и похоронном деле в Российской Федерации», после закрепления за этими участками официального статуса мест захоронений здесь будет невозможным любое строительство, за исключением обустройства парковых зон. Тем временем Управление капитального строительства Удмуртии запланировало в ближайшие годы на территории между Ледовым дворцом «Ижсталь» и Центральным республиканским стадионом возвести несколько объектов, среди которых гостиница, две парковки, несколько спортивно-массовых сооружений и, вероятно, новый офисный центр. Судя по всему, это строительство в перспективе сулит настолько заманчивые возможности «освоения» бюджетных средств, что заинтересованных лиц не останавливают ни морально-этические соображения, ни потенциальная эпидемиологическая опасность, исходящая от потревоженного могильника.


В конце октября Городская дума Ижевска большинством голосов отклонила предложения депутата Василия Крюкова признать данную территорию местом захоронений (эту обязанность федеральный закон возлагает на муниципальные образования) и внести в Генеральный план города соответствующие поправки. Данное решение в очередной раз подтвердило отсутствие самостоятельной позиции большинства депутатов Гордумы по вопросам, затрагивающим интересы республиканского начальства, а также, очевидно, поставило точку в предыдущем этапе борьбы ряда организаций ижевчан за неприкосновенность исторического наследия. По словам депутата Гордумы Ижевска Василия Крюкова, за прошедшие годы он исчерпал большинство возможностей по достижению компромисса с властями, но положительного решения вопроса так и не удалось добиться.


Администрация города во главе с Александром Ушаковым упорно не хочет замечать кладбище. Единственное, что они могут предложить для урегулирования конфликта, – это перезахоронение останков, которые будут извлечены в ходе земляных работ, в братской могиле на территории Южного кладбища. Василий Крюков утверждает, что на практике это выглядит как настоящее варварство. Например, старые кости, поднятые в 2007 году археологами, в итоге по окончании работ безо всякого разбора были свалены в деревянные ящики, сколоченные из подручного материала, и лишь ценой огромных усилий впоследствии их удалось частично привести в порядок и перезахоронить в более или менее пристойном виде. Кроме того, такие действия в принципе являются незаконными: федеральным законодательством процедура перезахоронения человеческих останков предусматривается исключительно в случаях, когда неотвратимые стихийные бедствия создают угрозу разрушения могильника, в то время как стройки Управления капитального строительства, при всех их особенностях, к стихийным бедствиям все же не относятся.


Свою позицию в настоящий момент Василий Крюков формулирует следующим образом: «То, что произошло с Троицким кладбищем в 60-70 годы разрушения, на это мы теперь никак повлиять не можем, мы должны принять это как данность. Мы не требуем сносить существующие постройки, Ледовый дворец, и крытый каток пусть достраивают ради Бога, но от нового строительства, которое здесь планируется, нужно отказаться, соблюсти закон». Помимо морально-этических аспектов проблемы, Василий Крюков указывает на эпидемиологическую опасность будущего строительства. Чтобы проиллюстрировать эти обстоятельства, он приводит результаты простейшего арифметического подсчета. Умножение 140 тысяч останков на средний вес человека, принятый за 50 килограммов, дает около 7 тысяч тонн биомассы, внесенной в грунт в течение полутора столетий. С учетом непрерывного воздействия осадков, грунтовых вод, проседания грунта и т.п. это означает, что будущие катки, бассейны и гостиницы будут стоять на земле, содержащей десятки тысяч тонн кладбищенской почвы. Даже парковые зоны и зеленые насаждения закон позволяет размещать на таких участках лишь по прошествии 40 лет со дня последнего захоронения, а строительство зданий в таких местах недопустимо без ограничений по срокам давности. Земля, где было похоронено так много людей, умиравших в том числе и от инфекционных заболеваний, может скрывать очень неприятные сюрпризы для современных жителей Ижевска: возбудители некоторых опасных болезней могут сохранять жизнеспособность десятилетиями.


По сравнению с этим меркнут даже доводы о том, что земля, на которой рабочие ижевских заводов поколение за поколением находили свой последний приют, несомненно, должна иметь хоть какой-нибудь особый статус. К примеру, одних «кафтанщиков», которые стали «раскрученным» символом приближающегося 250-летнего юбилея города, по словам Василия Крюкова, на Троицком кладбище похоронено не менее 525 человек. Здесь же был захоронен Семен Емельянович Дудин – знаменитый архитектор, определивший внешний облик столицы республики. Если, конечно, его останки еще не успели уничтожить строители.


Складывается абсурдная ситуация - огромное кладбище, существование которого очевидно для всех, никак не может получить юридический статус «места захоронения» из-за нежелания некоторых чиновников и депутатов отнестись с должной ответственностью к этому вопросу. Вероятнее всего, данная ситуация стала возможной и по причине материальной заинтересованности ряда лиц. В качестве достаточного повода для того, чтобы «юридически» подвергать сомнению факт существования захоронений на бывшем Троицком погосте, чиновники администрации города и Правительства УР приводят положения генеральных планов города, составленных в 2006, 1987 и 1937 годах, – в этих материалах кладбище отсутствует.


За несколько лет борьбы с бюрократическими проволочками у депутата Крюкова скопилось множество бумаг. В том числе в его распоряжении находятся копии документов из Центрального государственного архива, на которых Троицкое кладбище неизменно фигурирует в одних и тех же границах. Последние из этих документальных свидетельств датированы 1934 годом. Кроме того, имеется документ, в соответствии с которым захоронение умерших впервые было официально запрещено на Троицком кладбище лишь в 1967 году. Теперь их можно подвергать сомнению лишь при наличии большого желания все-таки приступить к строительству несмотря ни на что. То обстоятельство, что с 1937 года Троицкое кладбище исчезло с официальных карт и планов, Василий Крюков объясняет позицией советских руководителей, для которых наличие погребений «социально чуждых элементов» в центральной части города с определенного времени стало несущественным в процессе проектирования будущих строек.


По словам Василия Крюкова, Прокуратура Удмуртской Республики отказалась прислушаться к этим аргументам. Зато Роспотребнадзор откликнулся письмом в адрес главы Администрации города Ижевска Александра Ушакова, в котором потребовал от городских чиновников исполнить обязанности, которые возложены на них федеральным законодательством. «Органы местного самоуправления обязаны обозначить место захоронения, – говорится в письме. – Предлагаем вам провести работу по уточнению границ захоронения, при необходимости собрать останки умерших и провести перезахоронение». Из этого письма следует, что в соответствии с законом территории необходимо дать соответствующий статус, строительство прекратить, а останки, которые уже были потревожены, – перезахоронить. В случае если администрация города откажется выполнить эти требования, Василий Крюков намерен добиваться их исполнения в судебном порядке. По его словам, объем документального материала, который удалось собрать, позволяет не сомневаться в успехе этого судебного процесса.