Не спрашивая жителей, «Гриндог» оставил на задворках большой дом в центре города. Поскольку мы возвращаемся в суд по «Гриндогу» после почти 5-месячного перерыва, есть резон напомнить суть конфликта. В апреле 2006 года сквер, расположенный под окнами 6-этажного жилого дома на перекрестке улиц Пушкинской и К. Либкнехта, был одномоментно «оккупирован» под стройплощадку: березы вырубили, участок около гектара огородили забором, завезли бытовки, технику, материалы. После первого шока и «боевых» контактов со строителями жильцы начали собирать информацию – кто и что собирается возводить прямо у них под носом? Выяснилось, что фирма «Гриндог» намерена в шести метрах от южной стены их дома поставить 3-этажный торговый центр того же имени с подземной и наземной автостоянками, паркингом и т.д. Всплыли так называемые «подписные листы» 3-летней давности, на которых граждане с удивлением увидели якобы «свои» подписи. Формируется «досье», в котором есть постановления мэрии, разрешения, заключения инстанций. То есть, по сути, у них за спиной в течение как минимум пяти лет (!) шла «мышиная возня», кто-то с кем-то о чем-то договаривался, а их, жителей, будто и на свете нет, будто не у них под окнами «Зеленая собака» собралась отгрохать себе «конуру» в 1000 с лишним квадратных метров! Пара месяцев ушла на сбор информации, два месяца «уламывали» одного судью, который так и не принял к рассмотрению их иск. Только в сентябре 2006-го процесс по делу фирмы «Гриндог» начался. Ведет его судья Первомайского суда Дмитрий Рябов. И, судя по тому, какими темпами он идет, у этого процесса есть хорошие шансы стать «самым-самым». Например, самым затяжным. Перерывы, возникающие в процессе слушаний, вроде бы не назовешь искусственными, но ведь строительство-то торгового центра идет! Да что там «идет»! Оно уже практически близится к завершению! Любой желающий из окна троллейбуса может полюбоваться оригинальным фасадом здания, практически скрывшего за собой жилую 6-этажку. Но не всякий прохожий заглянет за фасад. А позади ТЦ «Гриндог» образовался каменный «мешок», глухой тупик, упирающийся в башню, шириной 6 метров. Окна квартир 3, 4 и 5 этажей «смотрят» в упор в зеркальные стекла «барахолки». Настолько в упор, что при наличии достаточного свободного времени можно стать «зрителем» «реалити-шоу» - увидеть, чем занимаются в это время соседи, ведь всё отражается в сплошных зеркалах, а их поверхность – рукой подать. Каменный «каньон» теперь ведет к крыльцу гинекологии, расположенной на 1-м и 2 этажах дома. Служебному транспорту тут не развернуться – места нет. В восточном крыле дома расположена стоматология (бывшая «ижмашевская»). Так что пациентам сразу двух больниц придется теперь протискиваться на прием к врачу. Итак, бизнес-центр практически построен, а суд еще достаточно далек от принятия решения. Чем занимались? Все лето ждали заключения почерковедческой экспертизы – она подтвердила факт фальсификации подписей в подписных листах. А с сентября проведения точно такой же экспертизы потребовали ответчики («Гриндог») – мол, не расписался ли муж за жену и сестра за брата? Ответа на сей раз пришлось ждать почти до конца декабря 2007 года. Еще в ноябре 2007 г. истцы просили суд в обеспечение иска наложить запрет на ввод торгового комплекса в эксплуатацию и на распоряжение недвижимым имуществом, объектом чего является новострой. Тут уместно упомянуть и неоднократные ходатайства истцов о наложении запрета на строительство, которое не прекращалось все эти полтора года. Судья неизменно отклонял эти ходатайства. И вот суд еще не скоро закончится, а торговый центр почти готов! Не известив истцов, судья снова издает определение с отклонением их ходатайства. Но на сей раз его отказ опротестован жителями в Верховном суде УР. В частной жалобе, которую направила в Верховный суд УР представитель истцов Вероника Федорова, она самым дотошным образом разбирает логику отказа и его неправомерность. Так, судья в своем определении (в отказе) считает, что «ввод в эксплуатацию» - это одна из стадий строительства, а поскольку одно из требований иска – прекратить строительную деятельность, то, мол, наложить запрет – это будет предрешение исхода суда в пользу истцов. Нет, говорит Вероника Федорова, «ввод в эксплуатацию» законодатель рассматривает как самостоятельную фазу в отношении завершенного строительством объекта. А про «распоряжение недвижимым имуществом» в определении просто ничего не сказано. Вот из таких нюансов сплошь и рядом состоит судебная практика. Участвуя в ней, надо хорошо понимать всю формальную сторону подачи бумаг и возражений, надо очень много законов (и не только – есть еще постановления Верховного и Арбитражного судов и т.д.) переворошить, чтобы каждое утверждение было обосновано ссылкой на статьи действующего законодательства. Кроме частной жалобы на определение судьи Рябова, 25 января от имени жильцов 136-го дома Вероника Федорова подает заявление об изменении оснований иска. ГПК разрешает вносить поправки в иск на протяжении слушаний. Вроде бы, на первый взгляд, больших перемен этот документ по сравнению с изначальным иском не вносит. Однако в нём чётко и в увязке с законами прописано, что именно нарушили администрация и застройщик - порядок процедуры разрешения и согласования будущего строительства, нормы, предписанные к соблюдению при принятии решений на той или иной стадии. Так, Акт выбора земельного участка (сентябрь 2001 г.) нарушил право жителей на выражение своего мнения при размещении объектов, деятельность которых затрагивает их интересы, и право участвовать в вопросах, связанных с изъятием и предоставлением земельных участков (ст. 28 Земельного кодекса РСФСР). Постановление Ушакова 597/49 (декабрь 2005) «О предоставлении ООО «Гриндог» земельного участка…» и разрешение на строительство № 50 (март 2006 г.) зам начальника ГУАиГ Широбокова нарушают исключительное право жителей на приватизацию или аренду земельного участка (ст. 1 и 36 Земельного кодекса РФ); право на пользование и распоряжение частной собственностью в части ограждающих несущих и ненесущих конструкций дома, принадлежащих истцам на праве общей долевой собственности (ст. 36 Жилищного кодекса РФ и Конституция РФ). Акт установления границ земельного участка (декабрь 2005 года) нарушил право на информацию при проведении землеустроительных работ путем извещения в письменной форме землеустроителями не позднее чем за семь календарных дней до начала работ (ст. 69 п. 4 Земельного кодекса РФ). Заключение экологической экспертизы (декабрь 2005 г.) не соответствует рабочему проекту. А поскольку оно является первичным документом, на основании которого приняты в дальнейшем другие документы, то нарушенными оказались такие права граждан, как право на учет общественного мнения по поводу размещения и строительства объекта; своевременное право выдвигать предложения о проведении общественной экологической экспертизы; право направлять аргументированные предложения по экологическим аспектам намечаемой хозяйственной деятельности. В заявлении доказано, что экологическая экспертиза должна была быть составлена на стадии выбора земельного участка, то есть еще в 2001 году. «Проекты, по которым не имеется положительного заключения экологической экспертизы, утверждению не подлежат, и работы по их реализации финансировать запрещается» (ст. 35 ФЗ «Об охране окружающей среды»). Заключение санитарно-эпидемиологической экспертизы и Акт гигиенической оценки (размер санитарно-защитной зоны с восточной стороны сокращен до 15 м, по остальным румбам принят 50 м) не соответствуют рабочей документации, по которой предусматривается пристрой к жилому дому № 136 с торговой площадью 1017,7 кв. м. Санитарно-эпидемиологическое заключение должно даваться в соответствии с ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения». «Поскольку не был соблюден предусмотренный названными законами порядок получения согласований и экспертиз, то все последующие акты, нарушающие наши права, … следует считать недействительными по причине их несоответствия требованиям законодательства», - пишут в заключение истцы. Вот так, «по косточкам», перебрала Вероника Федорова всё, что рассматривалось в суде в течение полутора лет от его начала. Сегодня жители 136-го дома уже далеко не те простоватые обыватели, которых можно было «провести на мякине». Они оперируют Законом и требуют справедливости. Надо отметить методологическую ценность работы, проделанной в деле «Гриндог», – в принципе эта модель теперь достаточно просто может быть наложена на любую другую ситуацию по уплотнительной застройке. А жизнь показывает, что власти и застройщики отнюдь не отступились от этой практики. Так что суды будут еще и еще. Теперь ждем, как поведет себя высшая в регионе судебная инстанция в вопросе о наложении запрета на ввод в эксплуатацию и на регистрацию прав собственности. Но «сюрпризы» для застройщика еще не все.