Информационное Агентство «День»
Поддержать газету "День"
Несколько месяцев продолжается история о деле Федерации независимых профсоюзов России (ФНПР) против директора Института «Коллективное Действие» Карин Клеман. Глава Федерации Михаил Шмаков нашел в статье социолога о подъеме рабочего движения высказывания, подрывающие честь и достоинство его организации. Способом судебного иска он пытался доказать, что ФНПР поддерживает забастовки. В это не верят рабочие, в это не поверил и суд.
Сегодня, 8 апреля состоялась рассмотрение кассационной жалобы ФНПР на решение суда первой инстанции, который в ноябре 2007 года уже отказал в удовлетворении иска. Выслушав мнения сторон, кассационный суд решил оставить решение без изменений. ФНПР проиграла. Не будет профбоссам ни денег (они ведь требовали возмещения «морального вреда», который оценили ни много, ни мало, в …500 тыс. рублей!), ни хорошей репутации. Суд отлично показал – репутацию надо заслужить делами, а не исками в суд.
Карин Клеман выражает благодарность колегам-социологам, свободным профсоюзам и всем, кто выступил в ее поддержку.
Ниже приводим аргументацию ответчика против обвинений ФНПР.
***
1) Карин Клеман является научным сотрудником Института Социологии Российской Академии Наук, она с 1994 года проводит в России полевые исследования о состоянии социально-трудовых отношений на российских предприятиях. У нее десятки публикаций по этой теме на русском, французском и английском языках. С 2004 года она еще является директором Некоммерческого Партнерства Институт «Коллективное Действие», который, в том числе, публикует аналитические материалы экспертов в области трудовых отношениях в публицистском виде. Инкриминируемая статья «Подъем рабочего и профсоюзного движения» как раз является одной из этих аналитических публикаций, написанной на основании материалов социологических исследований, но в которой эти данные не упоминаются, чтобы не затруднить чтение широкой публике. В целом же логика размышлений и выводы опираются на данные исследования. Поскольку Карин Клеман – социолог, использующий так называемые качественные методы, широко принятые в современной социологии, она в основном работает способом проведения интервью с рабочими, а также путём прямого наблюдения происходящего. Это и есть первоисточники написания статьи, а отнюдь не официальные документы. Социологи имеют права выбирать свой метод работы, и никто не вправе указывать, на основании каких актуальных данных они делают выводы. Карин Клеман интересуется внутренним миром рабочих, их субъективной оценкой действительности, а отнюдь не официальной картиной этой действительности. Поэтому если в статье есть элементы, которые ФНПР посчитали оскорбительными для себя, это означает, что они полагают оскорбительными для себя то, что думают сами рабочие о ФНПР. Социолог только информировал о массовых представлениях рабочих о ФНПР, которые сложились на тех предприятиях, где проводилось исследование. По этому поводу, см. также письма социологов-экспертов.
2) Фраза о том, что «Ниже мы представляем некоторые факты и анализируем предпосылки и значение последних событий в сфере социально-трудовых отношений» отнюдь не говорит о том, что Карин Клеман будет излагать только факты. Под фактами и событиями здесь имеется виду конкретные примеры трудовых конфликтов, а отнюдь не то, как те или иные стороны на них отреагировали.
3) Относительно фраз, которые ФНПР посчитали оскорбительными для себя могу пояснить следующее:
3.1.) «Тем временем традиционный профсоюз «Автосельхозмаш» - (входящий в ФНПР М.Шмакова) никак не поддержал забастовку, организованную членами этого же профсоюза. Его председатель Николай Карагин даже сообщил СМИ о том, что бастующие могут быть уволены. Московское руководство ФНПР даже публично осудило забастовку».
Председатель профсоюза АСМ является по совместительству членом Совета директоров завода АВТОВАЗ.
Из интервью с женщиной средних лет, участником забастовки:
- Интервьюер: Вы член АСМ?
- Работница: Вышла уже.
- Интервьюер: Уже после забастовки?
- Работница: Да, да, после того, как они дали согласие на увольнения участников забастовки.
Из интервью с молодым человеком, участником забастовки:
- Интервьюер: А по профсоюзной линии, Вы где?
- Рабочий: В АСМ. Но есть желание уйти, если Вы хотите узнать. Но я бы хотел всем заводом уйти. Всем записаться, весь завод. Тогда они бы уже испугались. (…) Было такое, что профсоюз АСМ говорил руководству, что люди к ним приходят и жалуются, что денег не хватает. Но, откровенно говоря, по-русски говоря ниф… не делает, он не шевелится. И я так думаю, что люди все дотерпят до того, что все выйдут толпой из АСМ.
Из интервью с пожилым мужчиной, не участником забастовки:
- Интервьюер: Вы состоите в профсоюзе?
- Рабочий: В профсоюзе? Нет, я давно с этим завязал! Зачем мне их кормить? Кормить господина Карагина, у которого доходы - 780000 рублей в месяц!!!
Из интервью с молодым парнем, не участником забастовки:
- Интервьюер: Вы состоите в профсоюзе?
- Рабочий: Да, состою в профсоюзе… этот… который у Карагина. Толку нет.
Из интервью с двумя женщинами, не участниками забастовки
- Интервьюер: Вы состоите в профсоюзе?
- Женщины: Да.
- Интервьюер: В АСМ?
- Женщины: Да.
- Интервьюер: А что вы думаете о нём?
- Женщины: Он ничего не делает.
Также у социолога в дневнике наблюдений записано: «По цехам распространились листовки профкома АСМ, в которых говорится о том, что до и после забастовки работники «были подвергнуты массированному информационному воздействию с целью подталкивания их на действия, которые не вписываются в рамки Конституции и Трудового кодекса РФ, с целью дестабилизации работы предприятия». Также в этих листовках рекламируются заслуги профсоюза АСМ по защите работников, в том числе увеличение зарплаты на 10% и социальные льготы.»
3.2) «Работодатели используют весь арсенал доступных им средств: угрозы, увольнения, давление, дискриминация и т.п. Причем противодействие исходит, не только от работодателя, но и от традиционных профсоюзов, входящих в ФНПР, судебных органов, а иногда даже от правоохранительных органов. Однако, подвергаясь преследованиям, рабочие активисты либо ломаются, либо, наоборот, становятся более решительными и сплоченными.»
Понятно, что речь не идет обо ВСЕХ работодателях, традиционных профсоюзах, судебных органах и т.п. Кроме того, в статье приведены конкретные примеры, где профсоюз, входящий в структуру ФНПР, помог забастовщикам (Хейнекен). В своей жалобе ФНПР предусмотрительно умалчивает об этом. См.: «Отметим, что на предприятии традиционный профсоюз АПК поддержал требования бастующих.»
3.3) «За редким исключением, традиционная Федерация независимых профсоюзов России (ФНПР) не приветствует активность рабочих, иногда даже ей препятствует и выступает в роли противника самоорганизации и низовой инициативы, особенно если речь идет о забастовке. Если тенденция продолжится, можно смело прогнозировать массовый отток работников из ФНПР. Этому способствуют и начинающиеся дебаты в политической среде и СМИ о том, является ли ФНПР настоящим профсоюзом или нет.»
Здесь вообще не видится ничего оскорбительного. Напротив, отмечаются исключения. Кроме того, ничего оскорбительного нет в том, что ФНПР выступает за стабильность в сфере трудовых отношений и за социальное партнерство. В публичном пространстве ФНПР именно так представляет себя. Приведенная фраза подтверждает, что рабочие, и вместе с ними и социолог, правильно понимают официальную позицию ФНПР.
3.4.) «При этом официальный профсоюз (ФНПР) всегда выступает на стороне администрации. Показательным примером стала история, произошедшая с лидером рабочего профсоюза "ПРОФСВОБОДА" Александром Захаркиным (ОАО «Сургутнефтегаз»). Его уволили вскоре после массовых митингов в Сургуте.».
Фраза о том, что ФНПР всегда выступает на стороне администрации, написана в конкретном контексте трудовых конфликтов нефтяников ХМАО, и еще конкретнее конфликта между профсоюзом «Профсвобода» и администрацией «Сургутнефтегаза». Председатель «Профсвободы» Александр Захаркин в множестве интервью жалуется на то, что традиционный профсоюз НГСП помогает администрации предприятии в борьбе с новым профсоюзом. Например, сообщение Захаркина от 20 июля 2007:
«Сургутский «суд» обязал «ПРОФСВОБОДУ» убрать из официального названия аббревиатуру «ОАО «Сургутнефтегаз». Этим он удовлетворил «СНГ» и его иск. (…) В суде всячески помогало «СНГ» третье лицо – официальный профсоюз НГСП – «Объединённая профсоюзная организация ОАО «Сургутнефтегаз» (слова «работников» в зарегистрированном названии нет – по сути – профсоюз акционеров?! – штат профкома - 11 человек из них: 1 юрист, якобы «защищающий» 90 тыс. работников, ни подав ни одного иска в суд на «СНГ»; 5 бухгалтеров!!??)».
Если привести другой пример о другом профсоюзе нефтяников, не входящем в структуру ФНПР, можно назвать случай с профсоюзной организацией Петра Лещика (Славнефть, г. Мегион). 15 февраля 2007 Петр Лещик сообщил К.Клеман о том, что профсоюз работников Славнефть г.Мегион, который он возглавляет, был выведен из состава Нефтегазстрой «профсоюза»(отраслевой профсоюз ФНПР). По его мнению, его профсоюз исключили из ФНПР именно, потому что он «не останавливался и не прогибался перед работодателем – защищал рабочих юридически, организовывал акции протеста».
Приведу еще один фрагмент интервью с нефтяником Сургутнефтегаза (ноябрь 2006):
Рабочий говорит: «ФНПР не способна защищать рабочих… Встречались с профсоюзом с нашим официальным, он полностью берет на себя функцию администрации, и ты разговариваешь с генеральным директором №2. Вот и все, он все объясняет, все рассказывает. Профсоюз у нас - это часть администрации»
Интервьюер: «Но формально нет?»
Рабочий: «А формально они борцы за права рабочих, конечно! Формально они наши братья по оружию.»
4) ФНПР требует от К.Клеман публикации опровержения и оплаты «компенсации репутационного вреда в размере 500000 рублей, при этом никак не обосновал причиненный вред и оценку компенсации. Сайт ИКД – любительский сайт, работают на его пополнение не профессиональные журналисты, а общественные активисты и научные сотрудники с активной гражданской позицией на добровольной основе. Что касается Карин Клеман, у нее основной источник доходов – заработная плата в Институте социологии РАН, которая составляет около 8 тыс. в месяц. Отсюда напрашивается справедливый вывод о настоящей цели ФНПР, которая не столько добивается опровержения, сколько прекращения гражданской деятельности ИКД наиболее простым образом – лишением К.Клеман средств к существованию.
5) Главный аргумент в пользу несостоятельности жалобы ФНПР состоит в следующем. Если ФНПР хочет, чтобы рабочие думали о ней, как о профсоюзной федерации, защищающей права наемных работников и защищающей право на забастовку, ей следует это показать на практике, а отнюдь не в судах. Полагаю, что со времени публикации инкриминируемой статьи позиция и практика ФНПР по этому поводу изменилась, и, если это так, я только приветствую эти изменения.
В связи с изложенным, прошу: вынести решение об отказе в удовлетворении кассации.
ИА «ИКД»
Ссылки по теме:
ФНПР не удалось засудить социолога за ущерб своей «деловой репутации»
Социологи отвечают на нападки ФНПР, угрожающие праву на независимые научные исследования
За что ФНПР хочет осудить К. Клеман? Взгляд свободных профсоюзов
Подъем рабочего и профсоюзного движения (инкриминируемая статья)
Источник http://www.ikd.ru/node/5826
