Три самые богатые дачи на Ижевском пруду

Летние дачи дореволюционных ижевских богатеев, пережившие своих хозяев, две войны и революцию, сошли на нет, когда на них положили глаз богатеи нынешние - те, кто сегодня «рулит» в столице Удмуртии.

Краевед и доктор искусствоведения Евгений Федорович Шумилов так в свое время писал о дачах ижевских купцов: «Были три самые богатые дачи на Ижевском пруду: Соловьева, Петрова и Евдокимова. От первой практически ничего не осталось, кроме названия мыса. Вторая, что на Воложке, почти не изменилась, радуя глаз причудливыми изгибами шатров и балконов. <…> Зато евдокимовская дача, что на Юровском мысу, до сих пор восхищает первозданным простором. <…> Бывшая дача знаменитого оружейного фабриканта Адриана Никандровича Евдокимова (1845-1917 гг.) принадлежит сейчас одной строительной фирме…» (журнал «Свое дело», № 8, 1999 г.).
Напомню, что Евгений Шумилов написал это в 1999 году. В минувший понедельник, когда я вечерним рейсом теплохода «Москва» пересекала Ижевский пруд, евдокимовская дача никого не восхищала -
её здесь давно уже нет. По словам моих попутчиц, пожилых ижевчанок, одна из которых сходила с теплохода как раз на Юровском мысу, дачу Евдокимова снесли несколько лет назад, точно, в каком году это случилось, попутчицы вспомнить не смогли, но не менее пяти и не более десяти. Так и выходит, что как раз в 1999-м году дача еще могла «радовать глаз».
Точно на том же месте, где недавно стоял этот бывший шедевр, теперь возведен скромный особнячок, который, как уверяют здешние старожилы, принадлежит президенту Удмуртии Александру Волкову. Правда, сам он здесь не живет, его дом и дом его сына Андрея находятся ниже по течению - в Липовой роще. А на Юровском мысу, по словам моих попутчиц, начиная с апреля живет теща президента Волкова. Вокруг тещиной дачи расположились другие домишки местной знати. Среди них упоминают министра строительства Валерия Загайнова, руководителя птицефабрики «Вараксино» Владимира Зенина, ушедшего недавно в отставку начальника ГЖУ Николая Костина…

Насчет шедевра это не преувеличение. Вот что писал о даче Евдокимова тот же Евгений Федорович Шумилов: «Это ведь уникальный памятник истории и культуры, наша гордость. Здание ничуть не меньше по своему значению, чем башенинская дача в Сарапуле».
Одна из моих собеседниц рассказала, что еще в 70-х годах прошлого века она со своей семьей снимала две комнаты непосредственно в этом доме, там «Водоканал» (бывший, по всей видимости, балансовым держателем здания) имел нечто вроде пансионата. Съём двух комнат обходился в весьма скромную сумму. Моя собеседница утверждает, что в то время здание было прочным, уютным и обжитым. Да слом, который происходил, можно сказать, у неё на глазах, дался строителям нелегко – здание «сопротивлялось», сохраняя прочность, заложенную в него отцами-основателями.
Вот что читаем в небольшой монографии краеведа Шумилова: «Почти квадратное в плане двухэтажное здание широко раскрыто в окружающую природу благодаря галерее-балкону. Она примыкает к основному объему с трех сторон. Навес над галереей опирается на столбы, близкие по наличию минимального декора ордерным колоннам. Шаг столбов шире по тому фасаду, что обращен к пруду. Крупному ритму этих членений вторила двухмаршевая широкая лестница к пруду. Посередине её, по бокам, возвышались два столба-колонны, аналогичные тем, что на балконе. Они служили, судя по всему, фонарями. Всё это в совокупности создавало строгий, торжественный ансамбль, напоминающий своей органической связью с водным зеркалом какое-нибудь венецианское палаццо <…>

Большую декоративную прихотливость в дачный ансамбль на пруду вносило полихромное и узорчатое покрытие крыши жестью «шахматного» рисунка. <…> Архитектурно-художественные достоинства евдокимовской дачи определяла не декоративная роскошь русского стиля (чем отличались дачи сарапульских купцов), а строгая соразмерность классически ясных объемов и силуэтов» («Ижевский фабрикант А.Н. Евдокимов и его дача: историко-архитектурный анализ памятника истории и культуры», г. Ижевск, 2001).
Шумилов относит архитектурный стиль дачи Евдокимова к неоклассицизму. Но имя автора проекта история не сохранила. В шумиловской монографии сообщается о том, что после национализации в начале 1918 года дача Евдокимова использовалась в качестве «дома отдыха № 2» оружейного завода (будущего «Ижмаша»), вследствие чего здание подверглось некоторой реконструкции (кровля стала однотонной, из галереи сделали спальни, произвели внутреннюю перепланировку), но принципиально облик дачи от реконструкции не пострадал. В своей книжке доктор наук Шумилов рекомендует включить дачу Евдокимова в реестр памятников истории и культуры и укрепить на нёй мемориальную доску… Вместо этого дачу Евдокимова… просто втихаря раздолбали.
Теперь на весь Ижевский пруд осталась одна (!) дореволюционная постройка – дача фабриканта И.Ф. Петрова. Как предполагают, созданная по проекту самого Ивана Аполлоновича Чарушина, бывшего губернским архитектором в Вятке, автора ряда известных зданий в Ижевске, в том числе шедевра зодчества Свято-Михайловского собора. Даче Петрова повезло чуть больше евдокимовской – она таки попала в число памятников.
Читаем в каталоге «Памятники истории и культуры Удмуртии» (издание 2-е, переработанное, Ижевск, 1990) – «Дача И.Ф. Петрова. Начало XX века. И.А. Чарушин. Оригинальная деревянная дача построена в стиле модерн на Воложке для крупнейшего ижевского фабриканта. Использовалась после Октября как первый санаторий для рабочих, а затем пионерлагерь».
Как мне сказали в рескоме профсоюза работников здравоохранения, лагерь «Салют» для детей медработников был размещен на даче Петрова в 1944-м году, а закрылся где-то в начале перестройки.
Выяснить «послелагерную» судьбу здания никак не удалось – вся территория бывшего лагеря обнесена металлической оградой и производит впечатление необитаемой, хотя собака на привязи не голодная. Людей внутри ограды увидеть не получилось. Редкие прохожие ничего не знают о нынешних владельцах дома и прилегающей территории, но говорят, что они много раз менялись. Обойдя ограду почти кругом, я не увидела никаких вывесок или табличек. Сегодня здание дачи производит жалкое впечатление – покосившиеся башенки, заколоченные веранды и окна. Дом умирает. Видеть это невыносимо. Да, вероятно, этого никто и не видит. Вокруг сильно разрослись мощные тополя, которые своими кронами почти полностью скрыли затейливый модерновый «теремок». Думаю, никто не заметит, если когда-нибудь сюда пригонят пару грейдеров, которые за неделю сравняют с землей и чарушинский модерн, и разросшийся бурьян, а потом воткнут сюда нечто новорусское «а ля Корбюзье». Хозяин – барин…