Такая вот "дружба народов"

По вечерам, перед вечерней поверкой над Ягульской колонией раздается нестройный хор голосов – по приказу начальства отряды исполняют гимн Российской Федерации. А в ходе заседания комиссии по условно-досрочному освобождению осужденные произносят нечто вроде клятвы или присяги, содержание которой сводится к обещанию впредь не преступать закон.

Эти «новации» появились в исправительной колонии строго режима № 1 после командировки начальника учреждения Авраменко в соседний Башкортостан: ожидается, по всей видимости, что этот «передовой педагогический опыт» будет благоприятствовать нравственному совершенствованию контингента больше, чем дубинки и зуботычины.
Прошлой осенью «День» дважды обращался к теме содержания заключенных в исправительной колонии № 1 (пос. Ягул). В первый раз («Д» № 43 от 2 ноября) мы сообщили читателям о большом докладе председателя общероссийского движения «За права человека» Льва Пономарева, где содержалась информация об избиениях и издевательствах, которые творятся с попустительства и по приказу начальника колонии Авраменко. Затем по инициативе пресс-службы УФСИН по УР в колонию был организован большой журналистский «десант», последствием которого стал массированный вброс в ижевские СМИ «контрпропагандистской» информации о том, что правозащитники-де на деньги криминалитета и западных спецслужб стремятся «дестабилизировать» обстановку в местах заключения, чтобы без законных на то оснований смягчить условия содержания заключенных. «Экскурсия» по ИК-1 («Д» № 44 от 9 ноября) должна была наглядно продемонстрировать, что люди, находящиеся под стражей, претензий к охране не имеют.
Однако запланированный «сценарий» УФСИНу испортил з/к Андрей Мищихин, один из фигурантов доклада Льва Пономарева. Мищихин прямо в нацеленные на него камеры и микрофоны сказал, что здесь заключенных бьют, над ними издеваются, жаловаться невозможно, потому что переписка просматривается и заявления из почты изымаются. Чтобы передать свое заявление «на волю», ему и некоторым другим з/к пришлось глотать гвозди с проволокой («ежа»). В этом случае администрация колонии оказывается вынужденной отправить заключенного в центральную тюремную больницу, где посредством оперативного вмешательства посторонние предметы из тела человека извлекают.
Показанный по новостям «Нового региона» сюжет с этим шокирующим заявлением з/к Мищихина имел продолжение. Спустя незначительное время тот же «Новый регион» вернулся к теме и показал «новость» с тем же «действующим лицом» (Мищихиным), но уже «замиренным»: заключенный заученным голосом проговорил, глядя в камеру, что он-де является нарушителем режима, меры наказания со стороны администрации к нему применялись справедливо и в рамках закона, что целью его заявлений было «дестабилизировать обстановку и смягчить условия содержания», что претензий к администрации ИК у него нет.
Как рассказала «Дню» Лариса Фефилова, региональный представитель ООД «За права человека», Андрей Мищихин все-таки сумел подать иск на администрацию ИК-1 и дело по его заявлению будет рассматривать Завьяловский районный суд. Сам же Андрей в данный момент отбывает наказание в ИК-8 (пос. Хохряки). Там в декабре прошлого года его опросил адвокат Андрей Онищенко. Вот версия Андрея Мищихина тех событий, в результате которых появилось его «покаяние»: «В камере ШИЗО я находился с осужденными Жигалиным и Заулиным, которые также систематически подвергались издевательствам со стороны сотрудников учреждения. Однако 6 ноября (журналисты побывали там ноября – Н.Г.) Жигалина и Заулина пересадили в другую камеру, а ко мне посадили осужденных Антонова и Савко, которые мне пояснили, что они будут заставлять меня опровергнуть журналистам мое первое к ним обращение… Они не скрывали, что такое поручение им дал Авраменко. Антонов и Савко били меня и требовали, чтобы я сказал журналистам, что я оклеветал администрацию, однако я отказывался это сделать. Затем я отказался заходить в камеру, где были Антонов и Савко и требовал от сотрудников ШИЗО перевода в другую камеру. Но сотрудники избили меня дубинками и насильно заволокли в камеру. Через сутки меня вызвал к себе в кабинет начальник колонии Авраменко. Там находились также инспектор Курылев и ст. нарядчик Соловьев. Авраменко мне сказал, что если я не скажу журналистам, что я оклеветал администрацию ИК-1, то он прикажет на моих глазах «опустить» Жигалина и Заулина и дал мне сутки на размышление. Я реально опасался за жизнь и судьбу своих товарищей и согласился. Затем приехали люди с видеоаппаратурой из коммерческой телекомпании, которым я в кабинете начальника колонии под видеозапись сказал, что не имею претензий к администрации и что ранее говорил неправду. Я озвучил текст, написанный заранее ст. нарядчиком Соловьевым.
Затем мне предложили написать заявление о переводе в другую колонию в виду якобы конфликтных отношений с другими осужденными и что я уезжаю по доброй воле».
Чем закончится судебное разбирательство по заявлению Мищихина в Завьяловском суде, мы сообщим.
Другой фигурант доклада Пономарева Зураб Калоян, которому в мае 2006 года при приемке партии з/к во время нанесения побоев сломали ногу, тоже, как оказалось, не опустил руки и продолжает упорствовать. 1 марта сего года в ИК-3 (пос. Каркалай) опрос с него снял адвокат Андрей Ожегов. Напомню, что заключенный Зураб Бароян со сломанной в ИК-1 ногой несколько дней находился там без медицинской помощи, а затем переведенный в ИК-8 (центральная тюремная больница) подвергся там угрозам, что если будет продолжать настаивать, что ногу ему сломали во время нанесения побоев, то его опять отправят в «первую».
Когда я в ноябре прошлого года общалась с прокурором по надзору за соблюдением законодательства в местах лишения свободы Айратом Марданшиным в связи с этими эпизодами, то последний продемонстрировал мне целый том «дела», в котором, по словам Марданшина, содержатся материалы всех проверок по заявлениям Барояна. Из них, на взгляд прокурора, неопровержимо следует, что левая нога у Барояна была уже повреждена на тот момент, и что перелом произошел в момент неудачной выгрузки из автозака. Среди документов – несколько «добровольных» объяснений самого Барояна.
Сейчас этот заключенный находится в Каркалае, нога у него по-прежнему в гипсе, который он был вынужден самостоятельно снимать, находясь в ШИЗО ИК-3, куда был помещен по приказу начальства «за нарушение установленной формы одежды», так как загипсованная нога делала невозможным естественные отправления. В акте опроса он сообщает: «Условия содержания в штрафном изоляторе совершенно отсутствуют. Там царит полная антисанитария, не работает душ, сквозь плотную решетку на окне не проникает дневной свет и практически отсутствует приток свежего воздуха. Несмотря на мои обращения к администрации медицинская помощь мне не оказывалась. В результате у меня обострились боли в области почек, печени и правого локтевого сустава». Сломанная нога, по словам Барояна, сейчас стала короче, и до сих пор не заживает.
Таким образом, в данный момент главные «нарушители спокойствия» в ИК-1 Бароян и Мищихин оба выдворены из этой зоны, а Барояну предложено написать заявление о переводе в любое другое место за пределами Удмуртии.
Но Лариса Фефилова опасается за оставшегося в ИК-1 Олега Заулина, сокамерника Мищихина, который, будучи в ИК-8, сумел отправить в Завьяловский суд заявление, но по формальным причинам принять его отказались и теперь документы вернутся в ИК-1. Где, как известно, не любят «выносить сор из избы».