Черное - белым, белое - черным

Фото с убийцей

В сознании большинства россиян Павлик Морозов рисуется этаким бойким розовощеким мальчуганом в чистенькой пионерской форме, который выслеживает и доносит властям, кто из кулаков (включая родного отца) прячет мешки с дефицитным зерном. Между тем в данном утверждении нет ни грамма истины. Начать с того, что «кулацкое зерно» вообще никак не связано с этим уголовным делом. Во-вторых, пионерским вожаком мальчик никогда не был, и из всей атрибутики этой организации видел разве что красный галстук…

Вот воспоминания учительницы в деревне Герасимовке Л.П. Исаковой: «Чернил и то не было, писали свекольным соком. Бедность вообще была ужасающая. Когда учителя начали ходить по домам, записывать детей в школу, выяснилось, что у многих никакой одежонки нет. Дети на полатях сидели голые, укрывались кое-каким тряпьем. Малыши залезали в печь и там грелись в золе. Организовали мы избу-читальню, но книг почти не было, очень редко приходили местные газеты».

С другой стороны, многочисленные «разоблачители» биографии Павлика Морозова дописались до того, что мальчик якобы вовсе не был пионером. Действительно, согласно Уставу, пионерский отряд мог работать лишь под руководством Комсомола», В начале 30-х годов ближайшая комячейка находилась в городе Тавде. Поскольку в деревне в это время был всего один комсомолец, двух недостающих членов организации прислали из райцентра. Один из приехавших комсомольцев и стал первым руководителем местного пионеротряда.

По воспоминаниям сверстников, мальчик говорил с сильным белорусским акцентом (оба его родителя переселились из Белоруссии в годы столыпинских реформ), что еще более усугублялось не совсем отчетливой дикцией. Кроме того, он был щуплым, болезненным ребенком и во время коллективных игр зачастую молча отсиживался в стороне. Одним словом, характер тихого и скромного пионера плохо согласуется с нарисованным советской пропагандой образом сельского активиста и руководителя целого отряда.

К слову, известный каждому советскому человеку канонический портрет Павлика Морозова в красном галстуке на шее – это тоже подделка. Он нарисован по его единственной за всю жизнь фотокарточке, где мальчик запечатлен с группой сверстников, в том числе со своим убийцей – двоюродным братом Данилой.

Уральские белорусы

В семье Трофима и Татьяны Морозовых было пятеро детей – все мальчики: Павел, Алексей, Федор, Роман и Григорий. Глава семьи имел крепкое хозяйство с коровой и лошадью. Все было хорошо до тех пор, пока в 1927 году Трофим Морозов не бросил семью ради молодой женщины. Первое время он еще помогал жене и детям, но затем полностью порвал с ними. Пахать семейный надел пришлось старшему сыну Павлу, которому в то время исполнилось всего девять лет. Семья стала жить в постоянной нужде, а вскоре от голода умер младший сын - Григорий.

За два года до своего ареста Трофим Морозов был избран председателем сельсовета. Пользуясь служебным положением, он присваивал изъятое у кулаков имущество, а еще продавал фальшивые справки о «бедняцком положении», они пользовались очень большим спросом среди раскулаченных спецпоселенцев, давая им возможность бежать на новое место.

Никакого доноса на отца Павлик не писал, а его пафосная речь на суде, в которой мальчик публично осуждал своего отца - всего лишь выдумка советских публицистов. К аресту отца он совершенно не причастен, так как 22 ноября 1931 года на станции Тавда был задержан гражданин с двумя чистыми бланками со штампом Герасимовского сельсовета, за которые, по его словам, он отдал 105 рублей. Именно тогда органы начали «колоть» обладателей фальшивых справок, выданных Трофимом Морозовым.

Более того, никакого суда над отцом Павлика не было. Он был осужден заседанием так называемой «тройки» - дело рассматривалось в закрытом порядке коллегией ОГПУ по Уральской области. В протоколе этого органа № 8 от 20 февраля 1932 года написано: «Занимался фабрикацией подложных документов», далее следует стандартный по тем временам приговор: «Заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на 10 лет».

Кровная месть

Второго сентября 1932 года Татьяна Морозова отправилась в райцентр, чтобы продать выращенного ею теленка. Вернувшись через три дня, она узнала, что еще позавчера 13-летний Павел и 8-летний Федор ушли в лес за клюквой и не вернулись, а сопровождавший их пес с воем прибежал домой. Мать подняла тревогу и в результате организованных поисков детей нашли зарезанными в лесу. Вот как один из очевидцев описывает финал этой трагедии: «Грязная телега с телами подъехала к деревне. Мать увидела детей и потеряла сознание. Ее в бесчувственном состоянии положили на ту же телегу возле мертвых сыновей, и всех троих отвезли домой».

Преступление удалось раскрыть по горячим следам. Трое из четырех участников убийства официально числились бедняками и доводились мальчикам ближайшей родней. Пойти в лес за ягодами их уговорила бабка Аксинья, а зарезали – двоюродный брат Данила и дед Сергей. Сделали они это в отместку за арест Трофима Морозова (им он доводился соответственно дядей и сыном), поскольку доносчиком на своего сородича считали Павла Морозова. Ну, а Федор просто оказался для них ненужным свидетелем. Четвертым по данному делу проходил кулак Арсентий Кулуканов, который якобы подговорил исполнителей этого преступления за 30 рублей.

От Герасимовки до родины первого российского президента Б.Н. Ельцина – села Бутки всего около сорока километров. Биография Бориса Николаевича еще минимум два раза пересекается с судьбой его земляка. Так, в 1986-м памятник пионеру-герою демонтировали в Свердловске, а в 1990-м это сделали и в столице - в эти самые годы Ельцин являлся руководителем соответственно Свердловского обкома и Московского горкома КПСС. Даже если это действительно просто совпадение – то весьма символичное. Ведь именно в десятилетие ельцинских реформ многие герои минувших лет в одночасье превратились в предателей и наоборот.

Живые и мертвые

Процесс над убийцами мальчиков проходил в райцентре Тавде с 25 по 28 ноября 1932 года. Суд приговорил Аксинью, Сергея и Данилу Морозовых, а также Арсентия Кулуканова за убийство на почве классовой мести к расстрелу. Первые двое в этом списке (оба 80-летние старики) умерли при невыясненных обстоятельствах в тюремной камере. А двое других – вскоре были расстреляны.

Сведения о судьбе Трофима Морозова крайне разноречивы. По одним данным, в 30-е годы он был расстрелян в одном из лагерей. По другим - будучи в заключении, участвовал в строительстве Беломоро-Балтийского канала, отсидел три года, а затем поселился в Тюмени.

В 1939-м Татьяне Морозовой, как матери известного пионера-героя, бесплатно выделили частный дом в Алупке на южном берегу Крыма, где она прожила до самой своей смерти в 1983 году.

Младший из двух оставшихся в живых братьев Морозовых – Роман ушел добровольцем на фронт и вскоре после войны умер от полученных ран. Старший брат - Алексей был арестован за контрреволюционную пропаганду и приговорен к расстрелу, который в последний момент заменили на 14 лет лагерей. Освободившись в 1952-м, женился и своего единственного сына в честь брата назвал Павлом. Именно Алексей должен был пойти в злополучный день за ягодами в лес. Но в последний момент мальчики решили, что с маленьким Романом должен остаться кто-то постарше, поэтому Алексей и Федор поменялись местами.

 Своя посмертная судьба есть и у главного героя данного повествования. В сентябре 1932-го братьев Павла и Федора Морозовых похоронили в одном гробу на деревенском кладбище. Спустя шесть лет их могилу перенесли в центр Герасимовки, а в 1954-м установили на ней скульптуру мальчика в пионерском галстуке.

Не секрет, что многие памятники имеют очень мало общего с реальными обликами тех, кому они поставлены. В случае с Павликом Морозовым дело обстоит трагичнее вдвойне: сначала одна власть сделала несчастного подростка из уральской глубинки мифом и образцом для подражания, а затем другая – с такой же легкостью превратила его в предателя...