Если копнуть поглубже

Как ни странно, Министерство культуры УР, не отрицая историко-культурного значения этого археологического объекта, никак не может изыскать средства для постановки его на учёт в федеральный реестр историко-культурного наследия. А без этого могильник, скорее всего, рано или поздно навсегда исчезнет под очередной застройкой.

Что представляет собой Ижевский могильник? Где он находится? Об этом читателям «Д» рассказала старший научный сотрудник Национального музея имени Кузебая Герда Таисия Ивановна Останина, профессор, доктор исторических наук, Заслуженный деятель науки УР. 

- Местоположение Ижевского могильника – это хорошо известная ижевчанам так называемая Вшивая горка, возвышенность или, как мы говорим, мыс, спускающийся от западной стены Дворца творчества юных (ранее Дворец пионеров), в сторону Ижевского пруда, место, где речка Подборенка когда-то впадала в реку Иж. Сейчас его территория находится большей частью под круглой заасфальтированной площадкой, окруженной кустарниками. Северная  граница могильника до сих пор не определена. Топоним «вшивая» филолог Н.А. Прокуровская трактует  как «маленькая», «незначительная» по величине возвышенность. Разумеется, это название гораздо более позднее и не имеет отношения к тем людям, чьи погребения мы изучали.

Ижевский могильник был открыт случайно. Весной 1957 года, когда здесь еще стояли частные дома, которыми оканчивалась улица Безымянная (средняя между параллельными Береговой и Милиционной). Дети нашли и принесли в Удмуртский республиканский краеведческий музей несколько предметов явно древнего происхождения. Это были бусы, браслет, бронзовые височные подвески. По счастью, тогда в Ижевске находился археолог Владимир Федорович Генинг,   «светило» уральской археологии. В том же году летом под его руководством прошли первые раскопки. Было вскрыто 38 погребений, датированных  Владимиром Федоровичем  IV– V веками н.э.

- По какому признаку был датирован этот археологический памятник?

- Датировка была произведена по античной монете, найденной вместе с другими предметами. Говорят, что однотипных монет было тогда найдено всего пять, но до музея дошла только одна (и та до наших дней не сохранилась). Это был так называемый тетрассарий - медная монета времен императора поздней Римской империи Александра Севера (правление 222-235 гг. н.э.). Чеканена  монета в городе Томи, современная  Констанция на территории Румынии. Тетрассарий чеканили в большом количестве и эта монета имела широкое хождение, поэтому датировка по нему не представляла особой трудности. С учетом времени, которое могло потребоваться для перемещения в пространстве между центром Европы и Предуральем, датировка отнесена к концу III – началу IV веков н.э.

- А к какой культуре относились люди, жившие в то время на территории современного Ижевска?

- Это определялось по жертвенным комплексам, обнаруженным в захоронениях –  берестяной туесок с вложенными в него бусами, подвесками, мелкими орудиями труда. Проживавшие здесь люди отнесены  археологами к так называемой мазунинской культуре (названа по  хорошо изученному могильнику около села Мазунино под Сарапулом, где В.Ф. Генингом впервые были открыты подобные погребальные комплексы). Среди других артефактов, найденных при раскопках захоронений, были бронзовые «бабочковидные» застежки, накладки из бронзы на фрагментах кожаных поясов, положенных чаще всего вдоль умерших; фрагменты керамики – чашеобразный сосуд диаметром примерно 12 см из плохо обожженной глины, содержащей мелко толченые раковины.

- Можно ли определить этническую принадлежность тех, кто здесь жил?

- Да, с костным материалом работала известный антрополог  М.С. Акимова. По ее мнению, тип лица у этих людей близок к финно-угорскому.

- Таисия Ивановна, расскажите о Ваших раскопках Ижевского могильника.

- В 1975 году начались подготовительные работы для строительства Дворца пионеров. Для чего был заключен  договор с  Камско-Вятской археологической экспедицией  при Удмуртском госуниверситете. Для проведения археологических работ на мое имя был получен так называемый «открытый лист» (разрешение на производство археологических раскопок). «Костяк» экспедиции составили студенты-археологи, а «землекопами» у нас были старшеклассники из 19, 24 и 62 ижевских школ. Работали ровно месяц с начала июня по начала июля. Работать приходилось в две смены, то есть, по сути, весь световой день, с  8 утра до 21- 22 часов вечера. Такой рабочий график был вынужденным, потому что мы поначалу не учли специфику работы в городе – не обнесённый оградой археологический раскоп в начале  раскопок с уходом археологов становился объектом «набегов» городских подростков. То и дело вынимали  колышки,  которые делили площадку на участки, сами пытались  найти что-то интересное. Поэтому приходилось вскрывать каждое погребение до конца (описать, зарисовать, вещи упаковать и увезти в музей).

В целом же раскопки были организованы по всем правилам – студенты и школьники проходили специальный инструктаж. За время экспедиции нами было вскрыто 173 погребения. Составлен подробный план. Вместе с раскопками Владимира Федоровича Генинга вскрытая площадь памятника составила 1526 кв. метров (или порядка 15 соток). Погребения располагались правильными рядами и группами, что позволило нам сделать вывод о том, что захоронения производились согласно принадлежности к той или иной так называемой патронимии, ведущей свое происхождение от общего предка.

- А что даёт науке тот объём материальных объектов, который археологи извлекли из захоронений 17-вековой давности?

- По тому, как производились захоронения, мы можем реконструировать верования, образ жизни и быта, тип хозяйствования живших здесь людей. Так, браслеты, бусы, фибулы (застежки) позволяют судить об уровне развития обработки металлов. Фрагменты посуды говорят о том, как было развито гончарное дело. «Мазунинцы» не знали гончарного круга. Сосуды лепили вручную ленточным способом из теста, приготовленного из смеси глины, песка, мелко толченой ракушки и органики.

По найденным орудиям труда и остаткам злаков (на поселениях мазунинской культуры) мы можем судить о том, что здесь практиковалось подсечно-огневое земледелие, что они разводили крупный рогатый скот, держали лошадей, овец, свиней. Поразительно, но мы ведь находили даже фрагменты ткани – это была тончайшая шерсть, которая у специалистов даже создавала впечатление шёлка. Настолько тонко была спрядена нить. А сохраниться ткани помогло наличие цветных металлов в украшениях (бронза, медь), которые послужили своеобразными «консервантами».

Всего из Ижевского могильника (считая вместе с материалами с раскопок  В.Ф. Генинга) было извлечено порядка полутора тысяч предметов. Все они описаны, изучены, опубликованы  и находятся на хранении в нашем музее.

- А где жили те, после кого остался этот могильник?

- Я допускаю, что селище - открытого типа поселение могло находиться где-нибудь неподалёку - в районе нынешней улицы Милиционной и ниже ее, ближе к пруду, но там ранее тщательных  разведочных работ не производили.

Но общая теория выглядит так. Хоронили умерших поблизости от поселения, на высоком месте, расположенном выше по течению реки, чтобы, согласно данным этнографии, предки могли видеть, как живут их потомки. А места для жительства выбирали также с учетом безопасности – на высоком, обрывистом берегу реки, речки (Карлутские I,II городища  и селище в нескольких километрах от могильника). Вшивая горка этим условиям отвечает: языковидной формы высокий мыс (10 м) господствовал на местности, с его площадки была видна вся близлежащая округа.

- Таисия Ивановна, а что, по Вашему мнению, должно быть сейчас и в будущем на месте Ижевского могильника? Имеет ли смысл сейчас вести здесь археологические раскопки?

- Конечно, нет. Но это место, безусловно, имеет сакральный для Ижевска смысл. Это древнейшее из обнаруженных на территории города место пребывания человека. Поэтому мы должны его обозначить и сохранить именно как священное место. Я в свое время отказалась от предложения «Хозбазы»  произвести археологические раскопки на неизученной части мыса именно с целью дальнейшей застройки этого участка. И такие «посягательства», насколько мне известно, не прекратились.

Я считаю, что здесь должен быть благоустроенный сквер с памятным знаком, где было бы обозначено, что это за место. Целесообразно включать Вшивую горку в туристические маршруты. В далеком будущем, когда общество «созреет» и в финансовом, и в научном плане, даже создать здесь  «музей под открытым небом» (мировой опыт имеется).  В специально построенном закрытом помещении экспонировать часть погребений, сопровождаемую большой электронной базой данных. И, конечно, главное, поставить этот памятник под защиту государства.

С прошлого года активистка недавно созданного экологического объединения «Общественный градостроительный совет», потомственная ижевчанка Юлия Гулакова по собственной инициативе ведёт обширную переписку с министерствами культуры, спорта и туризма, а также с Администрацией г. Ижевска, с приёмной ГФИ по УР. Юлия надеется получить внятный ответ на своё предложение в срочном порядке подготовить документы для отправки в Москву, в федеральное Министерство культуры, где принимают решение о постановке памятников в реестр объектов, охраняемых государством. Ответы обратно получает крайне неутешительные. Так, отдел охраны памятников при Министерстве культуры, печати и информации УР (что при министре Д.Е. Иванове, что при министре В.М. Соловьёве) твердит одно и то же – средства не заложены. А сколько надо-то? У Юлии Гулаковой есть примерная смета: нужны небольшого объема археологические, камеральные и землеустроительные работы, составление карт-планов, документации – всего на сумму порядка 100 тыс. рублей. Наверное, это не та сумма, которая является непреодолимой проблемой и в Ижевске наверняка нашлись бы сто человек, готовых пожертвовать по одной тысяче рублей ради сохранения памятника.