Три сестры, четыре брата

За время отпуска мы четыре раза выезжали из пансионата на экскурсии. И только один раз не выслушали рассказы-легенды о замурованных в пещеру сёстрах, чьи слёзы превратились в быстрые горные реки или о красавице-невесте, которой позавидовала русалка, поднявшаяся каким-то образом на крутую гору и столкнувшая девушку в воды быстрой реки. С тех пор здесь водопад - «Женские слёзы». Он действительно уникальный - вода стекает наподобие Бахчисарайского фонтана.

Или байка про трёх братьев-охотников, чью единственную сестру в их отсутствие подвергли насилию разбойники. Жить она после этого не смогла, а братья-охотники, жестоко отомстив злодеям и сбросив их всё в ту же быструю реку Бзыбь, сами навеки замерли в виде горных вершин – вот «старший», вот «средний», вот «младший». Один из них, видимо, был «лысый» - горная вершина стоит без леса.

Герои варьируются, количество и степень родства тоже меняются, но неизменно одно – высокие душевные качества, трудолюбие, верность у положительных персонажей, и всё наоборот – у отрицательных.

Даже, казалось бы, вполне исторические повествования в устах поднаторевших гидов превращаются в один из бесконечных вариантов фольклора. Так, маленький посёлок с названием Гребешок, по мнению гида, получил своё имя от имевшего место случая с прима-балериной императорского театра Матильдой Кшесинской, которая тут отдыхала в начале прошлого века. Будучи в своё время «фавориткой» наследника (будущего Николая II), она была женщиной не бедной. И во время прогулки по окрестностям Гагры (а гостила она у принца Ольденбургского, основателя курорта Гагры) дамочка потеряла гребешок, усыпанный всевозможными драгоценностями. Даже «золотыми бриллиантами», как выразилась наш экскурсовод. И вот на ноги были поставлены все, кто умел ходить. Искали день и ночь. Но так и не нашли.

Или еще один вариант. В поездке на дачу Сталина, что на Холодной речке, сопровождавшая нас Ася-Асида совершенно в былинном духе рассказывала повесть о том, как Лаврентий Берия, обманом заманил в свой дом Нестора Лакобу – мол, для этого Лакобе домой по телефону, якобы позвонила мать Лаврентия, а пожилой женщине настоящий черкес не может ни под каким видом отказать. И там за дружеским ужином отравил своего товарища, так что тот на утро скончался в страшных муках. Затем в застенки была брошена верная жена Лакобы, её пытали, добиваясь, чтобы она назвала место, где спрятан компромат (!!!) на Берию. К ней в камеру (о, ужас!) запустили змей. Но она всё вынесла, и даже напоследок плюнула в бесстыжие глаза убийцы своего мужа. Правда, после этого её всё равно расстреляли. Так же как и их 14-летнего сына. И это уже похоже на правду.

Возможно, правдива и история о том, что дачу Сталина охраняли 1200 человек, расставленные тремя периметрами с тем расчетом, чтобы прогуливавшийся вокруг дачи вождь всех народов не мог видеть охранявших его людей.

Почувствовала себя женщиной

Все мужчины в Абхазии, если они не работают чиновниками и не имеют своего бизнеса, таксуют. Женщины, если не работают в туристическом бизнесе, торгуют. Извозом занимаются на любой «лоханке». Но если извоз – это основной заработок, то всё-таки стараются ездить на чём-то более или менее приличном.

Из пансионата, расположенного в приграничном районе, нам приходилось за всякой мелочью ездить на «маршрутках» за пять километров в райцентр, посёлок Цандрипш. «Маршрутками» здесь называется любое транспортное средство вместимостью с микроавтобус. Никаких тебе «шашечек», таксометра или тому подобного. Хорошо еще если табличку на ветровом стекле выставит – конечный пункт назначения.

Так однажды мы оказались в совершенно пустой «маршрутке», за рулем которой сидел пожилой «ковбой». Худой, с орлиным носом, водитель чуть-чуть помолчал, но вскоре спросил нас, откуда мы. Мы вежливо отвечали. Но, как оказалось, наш ответ не имел никакого значения. Просто это был такой «былинный зачин» для истории Канди, так он нам представился.

Итак, вы из Ижевска. А! Так в Ижевске работает массажисткой одна дама, которая в прошлом году приезжала сюда отдыхать. Мы познакомились с ней через хозяйку дома, где она снимала комнату.

И далее следует «романтическая история» в духе женских романов, где есть и кружевные трусики, и бутылка хорошего вина («Я не пью!»), и всё, о чём только может мечтать одинокая женщина с Урала. «Канди, - сказала она мне, - только с тобой я почувствовала себя женщиной!». Мы, завороженные бурным потоком слов, готовы были поверить всему, что он нам врал. Но, через десять минут покинув салон машины, поняли, что эта история может начинаться с названия любого российского города. Была бы охота слушать.

Чем-то этот Канди в кожаной ковбойской шляпе с лихо заломленными полями напомнил персонажей Фазиля Искандера, отлично знавшего всю «подноготную» своих земляков и вышучивавшего их без злобы, любя.

Благая весть

В самый первый день своего пребывания в Абхазии мы с утра отправились знакомиться с окрестностями. Дорога одна, она же главная. Направо, в полутора километрах – российско-абхазская граница, посёлок Псоу. Пешком, не торопясь, мы прошли до него минут за тридцать. И за это время мы трижды (!) повстречали идущих попарно немолодых, явно не местных женщин, которые приветливо предлагали нам поговорить о… Боге! Да, это были «свидетели Иеговы»! Всё с теми же брошюрками, которыми нас потчуют и в родных местах. Мы даже немного струхнули – что если отдыхать придется где-то поблизости, ведь это покою не будет! Но больше мы ни разу их нигде не встречали. Как испарились.

Коровы

Везший нас от границы в качестве «трансфера» абхаз Роман отрекомендовал породу крупного рогатого скота, то и дело встречающегося вдоль нашего недолгого (около 1,5 километров) пути, как «абхазская ребристая». Позже мы встречали её разновидность – «спортивная скаковая». Среди туристов бытует афоризм «Абхазская корова машин не боится, в шашлык не годится, не доится».

Огромное количество коров, тёлок, бычков и телят пасутся вдоль всех дорог Абхазии. Водители злятся, когда приходится тормозить или объезжать этих живых «лежачих полицейских», но дальше раздражения не идет. Не пришлось ни разу видеть ни одной сбитой машиной туши. Обращение со скотом здесь очень даже бережное.

Может быть потому, что после грузино-абхазской войны, когда республика обрела наконец долгожданную независимость, вместе с ней она получила и полный «набор» экономических проблем. Каждый выживал кто как мог. Вот тогда корова стала (как всегда в лихие времена) основой выживания сельской семьи. А при сильных родовых связях, при клановой системе, стадо – это почти «общее имущество». Поэтому на него не посягают, чтобы не нажить себе врагов.

Как-то раз, возвращаясь из расположенной поблизости апацхи (ресторанчика местной кухни) мы шли совершенно темным шоссе, светильники на имевшихся вдоль дороги столбах не горели. А было часов 10 вечера. Темень непроглядная. Тишина. Только море тяжело бухает неподалеку. Пешеходных тротуаров на этом отрезке дороги нет уже давно. Правда, и машины в это время суток – большая редкость. Они и днём-то ездят с большим интервалом.

И вот в полной темноте и глухой тишине, шагая почти на ощупь, я вдруг почти нос к носу сталкиваюсь... с коровой! Корова молча высунулась из зарослей колючек. Большая, рыжая, взрослая особь. Она-то нас не испугалась! И так же молча проводила взглядом, повернув свою большую голову. Что она делала в запущенном парке вокруг брошенного дома отдыха, я не знаю. Но по вечерам обычно все коровы неторопливой походкой сами разбредаются по домам. Никто их, как в русских деревнях, не встречает у околицы с корочкой посоленного хлеба. Сами по себе шествуют знакомой дорогой. А эта вот припозднилась. Может, это была корова-«бомж»?..