Хотя у мэрии и в хорошую погоду теперь не так людно, как раньше. А всё потому, что после реконструкции здесь убрали абсолютно все скамейки. Площадка же перед главным городским зданием окончательно превратилась в сплошную автостоянку. Теперь здесь самое большое в городе скопление «мест для инвалидов» - около 30 штук. Неизвестно, для чего так много. Водители же, видимо считая такую разметку абсурдной, ставят машины прямо на места для «калясочников» с соответствующими нанесенными на асфальт знаками.
Прогулка показала, что отсутствие скамеек в тех местах , где они должны быть, это проблема всего центра города. Например, куда-то пропали все скамейки у Михайловской колонны. Без скамеек эта территория выглядит странно. Что здесь можно делать? Ходить вокруг колонны или сидеть на холодном граните? Лишь небольшая часть скамеек сохранилась на набережной в промежутке от плотины до проходной завода. Напомним, что зимой в этом месте куда-то исчезали все мусорные баки. Очевидно, их скрутили на металлолом: не потому что они дорого стоят, а потому что держатся на одном шурупе. Теперь мульды вернули, но все с теми же хлипкими крепежами. По большому счету, сидячие места в достаточных количествах есть только на линии от набережной до Вечного огня и на перекрестке Пушкинской и Кирова.
Отдельного внимания заслуживает «евроремонт» набережной. Последний репортаж на эту тему «Д» публиковал зимой. С того момента количество лопнувших гранитных плит значительно увеличилось. Есть три фактора, способствующих разрушению облицовки набережной. Во-первых, это, конечно, вандалы, которые уже давно обнаружили, что тонкую плиту можно разбить ударом ноги или даже отковырять и унести с собой. Во-вторых, это некачественные крепления, которые при малейшем перекосе в конструкции выламываются, что называется, «с мясом». Попытки замазать дыры в лопнувшем граните «холодной сваркой» результата не дают, шов не держится. В-третьих, плиты уничтожает природная стихия. Так, облицовку за памятником Дерябину со стороны пруда, по всей видимости, «слизнул» прибой, для хулиганов это место малодоступно.
Особенно быстро разваливаются ступеньки из плиток. Наглядный пример: ступеньки из цельных блоков против ступенек из накладных плит. Разница очевидна.
Неприличное слово
Совершенно случайно на набережной я встретил Фиму с Творческой дачи и нескольких художников. Они готовились провести «прощание с матом» в рамках всероссийской акции «Абанамат». Акция проходит в знак протеста против введения запрета на использование ненормативной лексики в произведениях искусства. Напомним, что с 1 июля за публичное исполнение художественных произведений, содержащих мат, выступающим грозит штраф: для физических лиц до 2,5 тысяч рублей, для юридических — до пятидесяти тысяч.
Вместе с тем если кто-либо матерится в общественном месте, но его ругань не является частью художественного произведения, то штраф составит всего от пятисот до одной тысячи рублей, а действия такого человека будут расценены как мелкое хулиганство (статья 20.1). То есть «художественно» материться теперь дороже, чем просто «по-бытовому».
Участники «Абанамата» (этим словом выражал недовольство герой романа Сергея Довлатова «Наши») выступают за свободу в выборе средств выразительности. Акции прошли в Казани, Москве, Санкт-Петербурге, Новосибирске, Нижнем Новгороде, Самаре, Барнауле, Томске, Иваново и Ижевске. В Ижевске акция планировалась на Творческой даче. Туда приглашались многие интересные люди, которые все вместе, в последний раз должны были порадоваться возможности публично и бесплатно читать стихи, петь песни, рассказывать анекдоты, содержащие ненормативную лексику. Но за несколько часов до акции стало известно, что её отменили «из-за плохой погоды». Поэтому встреча с Фимой на набережной стала для меня неожиданностью.
Прощание со словом из трех букв, означающем в просторечии мужские половые органы, пародировало прощание с Олимпийским мишкой на Олимпиаде в 1980-го года. Концептуальная разница была лишь в том, что мишка в конце концов улетел, а неприличное слово из трех букв лететь никуда не захотело (картонка оказалась слишком тяжелой) и поползло по набережной. Уже у самой плотины, увидев гроздь ползущих шариков, к слову из трех букв подбежал какой-то парень, но, прочитав, что написано, трогать шарики не стал. Через час после акции, когда я вернулся на набережную, шариков уже нигде не было. По всей видимости, неприличное слово из трех букв к этому времени уползло уже далеко вглубь Ижевска.