С 1993 года по сегодняшний день в России произошло более 2000 терактов (теракты, случившиеся в советское время, можно пересчитать по пальцам). В Первой чеченской войне погибло и пропало без вести 5300 солдат, 19 тысяч ранено. Во второй — погибло около 6000 солдат, 15,5 тысячи ранено. Не случайно в 1997 году на вопрос ВЦИОМ, какие народы разжигают национальную рознь, 57 процентов человек ответили — чеченцы, 24% — азербайджанцы. Количество нелегальных мигрантов в России, по разным оценкам, колеблется в рамках от 3,5 (каждый 41-й) до 15 миллионов (каждый десятый) человек. Согласно некоторым оценкам, по уровню нелегальной миграции Россия опережает США и занимает первое место в мире.

Все эти и многие другие, казалось бы, разрозненные цифры объединяются в какую-то абстрактную нелюбовь к «чужакам». При этом «чужаками» вдруг оказываются те, кто никогда ими не был.

В России больше миллиона армян, 1,5 миллиона чеченцев, 5 миллионов татар, миллион аварцев, 603 тысячи азербайджанцев, 650 тысяч казахов, один грек-урум и четыре керека. И кроме них еще 187 национальностей. Удмуртов, напомню, 552 тысячи человек. Кроме того, нужно помнить, что от 6 до 10% населения России — мусульмане. И все эти люди не чужие, они граждане нашей страны.

Слепой протест

Для тех, кто громил арбузные развалы в Бирюлёво, всё слепилось в одну кучу. Эти люди вышли на улицы не решать проблему, а выместить свою ненависть к «чужим», которую сами они не осознают.

Стоит только вспомнить, как разворачивались события, и будет ясно, что ксенофобия — это пороховой склад, на котором сидит Москва и который уже начал взрываться. Ведь 10 октября, когда произошло убийство, никто толком не знал, что случилось. Шесть тысяч человек пошли переворачивать машины и строить баррикады только потому, что девушка погибшего сказала, что на вид убийца вроде бы не похож на русского.

Вспомним беспорядки 6 декабря 2010 года. Произошла массовая драка москвичей и дагестанцев, в которой москвич Егор Свиридов погиб. Шесть тысяч человек вышли на Манежную площадь. Они кричали: «Вперед, Россия, мы с тобой!», «Россия для русских!» и «Москва без чурок!». Хотя, вообще-то, поводом для протеста стало то, что полицией были отпущены все подозреваемые в драке, кроме Аслана Черкасова, стрелявшего в Егора Сверидова.

Общественный протест совершенно слеп. Люди руководствуются только своими эмоциями, и поэтому различные политики имеют возможность «открывать глаза» обществу, рассказывая, в общем-то, о банальных вещах. «Мы привыкли их обзывать нелегальными мигрантами, но штука в том, что они не более нелегальные, чем мы с вами. Россия официально позволяет въехать сюда любому количеству граждан Средней Азии и Закавказья. Если гипотетически предположить, что завтра все жители Узбекистана захотят приехать в Москву, то они возьмут и приедут. Совершенно легально», - написал в своем блоге 28 октября Алексей Навальный.

Он же одним из первых публично озвучил инициативу введения визового режима с теми странами Центральной Азии, откуда идет особенно мощный поток нелегальной иммиграции.

Другой взгляд

Некоторые в «протестах на национальной почве» пытаются увидеть не множество сплетающихся и закоренелых проблем общества, а найти какой-то новый общий знаменатель.

Общественный деятель Владимир Ашурков в газете «Ведомости», например, предложил делить всех на «европейцев» и «неевропейцев». «Я бы определил это как две культуры: европейцы и неевропейцы (за неимением более точных или политкорректных терминов). Принадлежность к европейцам в первом приближении можно определить четырьмя признаками: способность общаться на общепринятом в социуме языке, в нашем случае – русском, равноправная роль женщины в обществе и семье, признание ценности образования и культуры, уважение к другой, отличной от твоей точке зрения и способность признать право другого человека быть отличным от тебя», - заявляет он. Если опустить то, что последний пункт противоречит всем предыдущим, то всё равно следует признать, что это слишком упрощенное понимание. Авторам подобных концепций для уточнения понятий, вероятно, потребуется ввести термины «недоевропеец» и «расово верный европеец». Едва ли существует способ описать сегодняшнюю проблему разделением людей на «красных» и «белых», европейцев и азиатов. США за подобную логику уже прозвали «разносчиками демократии», имея в виду, конечно, бомбардировки других стран. Потому что в итоге вопрос не в том, как заставить всех граждан России признать «равную роль женщины в обществе и семье», а в том, как уживаться с теми, кто думает иначе.

Волгоград

После теракта в Волгограде, где 21 октября террористка-смертница взорвала городской рейсовый автобус, только лидер фракции ЛДПР Владимир Жириновский ударился в экстремизм. Он, напомним, после теракта заявил, что Северный Кавказ следует оградить колючей проволокой и ввести на его территории штраф за рождение третьего ребенка. Но главного «либерал-демократа» уже давно клонит в эту сторону. Зимой 2000 года после взрыва в московском метро он проводил античеченскую акцию под лозунгом «Хороший чичик — мертвый чичик», призывая устроить для чеченцев «Варфоломеевскую ночь». Но если с Жириновским всё ясно, то непонятно, где реакция волгоградцев.

Сравним. Один убитый в случайной драке в Москве. Реакция: 6000 человек на улице громят рынки и магазины. Шесть человек погибло, 55 ранено в результате страшного теракта в Волгограде. Реакция: 80 человек у театра «Юбилейный» хотели провести митинг, но были разогнаны полицией. Почему такая разница? Потому что проблемы «чужих» там нет. Если бы уровень напряженности в Волгограде был таким же, как в Москве, то в Волгограде уже, вероятно, поменялась бы власть.

Чики-чики, мы в домике

И, судя по всему, нигде в России, кроме Москвы, проблема ксенофобии не стоит так остро. В Удмуртии нередко совершаются преступления, в которых замешаны представители разных национальностей. Совсем недавно, например, произошла громкая авария на перекрестке Пушкинской и Красногеройской. Аварию спровоцировал Орхан Исмаилов, выехавший на запрещающий сигнал светофора. После этого проходил митинг и люди требовали объективного расследования, но даже намека на агрессию и беспорядки не было. И дело не в том, что у нас есть Дом дружбы народов, а в Бирюлёво нет, а в том, что «мультикультурность», которая никак не приживется в Европе, в России была всегда.

Бей X...

«Бей X... спасай Россию» - очень простая формула, которая в риторике некоторых политиков может претендовать на статус «национальной идеи». Это мировоззрение, в котором ряд регионов страны рассматривают как «колонии», которые, по мнению лидера ЛДПР, можно и нужно обнести колючей проволокой. Напомним, что 6 сентября 1991 года лидер чеченских сепаратистов генерал-майор авиации в отставке Джохар Дудаев, перед тем как объявить о роспуске государственных структур Чечни, обвинил Россию именно в «колониальной» политике. Чеченские войны были тяжелым уроком для тех, кто видит в России Португалию образца XVI века.

Другая крайность, которую сегодня нам демонстрирует власть, - это бездействие и бесконтрольность в сфере национальной политики, когда потоки миграции не контролируются, а на улицах Москвы раз в год убивают сотни баранов. Какое бы ни было решение «национального вопроса», ясно одно: простым оно быть не может. И оно не может быть силовым. Ни колючие проволоки, ни автоматы Калашникова здесь не помогут. Ведь вопрос не в том, чтобы кого-то обязательно победить, а в том, чтобы научиться жить вместе.