Напомним, в результате конфликта, закончившегося стрельбой в подъезде дома в центре Ижевска, на месте от ранений скончался 46-летний Гафлан Асланов, с ранами бедра и предплечья больше месяца в больнице провел его шурин – 37-летний Этирам Гасымов.

В первые же сутки после преступления действия заместителя начальника экспертно-криминалистического центра МВД по УР Андрея Глухова были переквалифицированы с изначально возбужденной ст. 105 УК РФ (убийство, умышленное причинение смерти) на более мягкую 108-ю (убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны»). Тогда суд избрал подозреваемому Глухову самую мягкую меру пресечения – подписку о невыезде.

Спустя три с половиной месяца расследования следователи вновь вернули ст. 105 УК РФ и добавили к ней ст. 115 УК РФ (умышленное причинение лёгкого вреда здоровью), попросив суд заключить полковника полиции под стражу. Что заставило следователей ужесточить отношение к делу? Известно лишь, что за время следствия были не по разу допрошены все свидетели, проведено несколько десятков следственных экспериментов, очных ставок, перекрёстных допросов, проверок на полиграфе, получены результаты более 20 экспертиз, проводившихся как в Удмуртии, так и за ее пределами – в Татарстане и Кировской области.

В пятницу, 26 июля, в судебном заседании, проходившем под председательством судьи Первомайского районного суда г. Ижевска Натальи Мининой, приняли участие потерпевшие: вдова Гафлана Асланова Саида, его шурин - Этирам Гасымов, а также обвиняемый Андрей Глухов. Кроме того, в зале суда присутствовали помощник прокурора прокуратуры Первомайского района г. Ижевска Трефилов, старший следователь отдела по особо важным делам СУ СК РФ по УР Иван Никитин, два представителя защиты со стороны потерпевших и один – со стороны подозреваемого. Также на суде были 9-летняя дочь погибшего Сабина, жена подозреваемого Глухова, переводчик и представитель прессы.

- Ваша честь, считаю, что оснований для избрания меры пресечения Глухову, не связанной с изоляцией от общества, не имеется, - начал объяснять свою позицию ведущий следствие Иван Никитин. - Преступление, в совершении которого обвиняется Глухов, относится к категории особо тяжких. Несмотря на собранные по уголовному делу доказательства и очевидные факты, в содеянном Глухов не раскаялся, совершение преступлений не признал. Считаю, что альтернативные методы изоляции от общества не являются гарантией надлежащего поведения обвиняемого.

Представитель обвинения прокурор Трефилов ходатайство следователя не поддержал.

- В связи с чем Вы ходатайствуете о заключении под стражу? – обратился прокурор к следователю, а затем к судье: – Ваша честь, ходатайство следователя считаю необоснованным и немотивированным. Режим действующей ныне меры пресечения Глухов не нарушал. От органов предварительного следствия не скрывался, не пытался воспрепятствовать расследованию уголовного дела в отношении его. Фактов преследования, угроз, давления на свидетелей по делу не имеется. Имеет постоянное место жительства, которое совпадает с фактическим местом его проживания. Тем не менее, Ваша честь, учитывая тяжесть инкриминируемого Глухову преступного деяния, прошу избрать в отношении его меру пресечения, связанную с изоляцией от общества сроком на 2 месяца.

- Основанием для заключения Андрея Глухова под стражу является не только тяжесть совершенного им преступления, но и заявления от потерпевших – они боятся жить с Глуховым в тесном соседстве, - пояснил следователь судье.

Судья Минина стала опрашивать потерпевших - Саиду Асланову и Этирама Гасымова. Они предпочли общаться в суде через переводчика. Вдова рассказала о случае с собакой на лестничной клетке. Супруга Андрея Глухова намеренно удлинила поводок, спускаясь с псом по лестничной клетке, когда Саида Асланова с дочерью следовали впереди неё. Ребёнок напугался.

- У Вас есть собака, подозреваемый? Какой породы? - обратилась судья к Андрею Глухову.

Доселе полковник полиции Глухов, сидя перед судьёй и слушая других участников процесса, вёл себя довольно расслабленно, улыбался какой-то неприятной улыбкой, зевал.

- Да, есть. Шарпей (Прим. - китайская порода бойцовых, а также охотничьих и сторожевых собак), - ответил он сухим голосом.

Полковник был одет в белую рубашку, светлые брюки, сквозь летние туфли просматривались белые носки. Его жена, напротив, была в иссиня-чёрном длинном платье. Она всё заседание просидела со скрещенными пальцами, поднесенными ко рту.

Судья перешла к допросу Глухова, и мне впервые удалось услышать его позицию.

- Я не согласен с тем, что я виновен. Не согласен с квалификацией инкриминируемых мне деяний, - неуверенно начал Глухов. - Все мои действия были совершены в рамках необходимой обороны. Надеюсь, что в рамках судебного разбирательства это будет доказано, установятся истинные обстоятельства дела и суд примет решение о моей невиновности. Именно поэтому для меня нет смысла скрываться от следствия, сбегать в другую страну. У меня было три с половиной месяца, и, если бы я был виновен, я бы давно это сделал.

В ходе судебного заседания выяснилось, что кроме постоянного места проживания Андрей Глухов имеет и постоянное место работы. Он по сей день трудится на высоком посту в МВД по УР. Несмотря на заявления пресс-службы МВД об «увольнении подозреваемого офицера со службы по окончании служебной проверки»
и «привлечении его непосредственных руководителей к дисциплинарной ответственности вплоть до увольнения», а также личный контроль за ходом проверки министра Александра Первухина, Андрей Глухов уволен не был. Вместо этого руководство полковника настрочило ему положительную характеристику, которая используется его защитой в ходе следствия и, наверное, будет использоваться в суде.

В перерыве до вынесения решения я пообщалась с Саидой Аслановой и Этирамом Гасымовым. Раны в грудной клетке и на бедре он залечивает до сих пор, приходится сидеть на антибиотиках. Ни полковник полиции, ни его жена, по словам потерпевших, ни разу даже не попытались извиниться за случившееся. Супруги Глуховы, дожидавшиеся решения судьи здесь же в коридоре, держась поодаль, общались со своим адвокатом. Я подошла к ним, поздоровалась, представилась.

- Позиция Ваша, Андрей Леонидович, ни разу не озвучивалась в СМИ. Информационный вакуум в таких делах всегда не на пользу. Для публикации мне хотелось бы услышать и Ваше мнение, чтобы подача темы не выглядела однобоко, - постаралась убедить я Андрея Глухова сделать заявление для прессы.

Полковник начал меняться в лице (на заседании суда он казался относительно спокойным), сильно волноваться, его жена взглядом стала искать пощады у адвоката. Свой отказ Глухов передал мне через адвоката, хотя стоял совсем рядом.

Защитник многословно начал убеждать подзащитного дать комментарий, находя этот ход выгодным для него.

- Используйте шанс, - обратилась я к Глухову, еще ближе подступая к нему, смотря ему прямо в глаза. – Обещаю, что вся Ваша речь будет закавычена, всё, как Вы скажете».

Однако отворачиваясь, пряча глаза и часто мотая головой, Глухов отступил на шаг назад. «Всё же переврут, Максим Сергеевич», - снова попытался укрыться он за своим адвокатом. «Мы еще не знаем, останемся ли сегодня на свободе», - жалобно произнесла супруга адвокату.

- Я уговорю его до завтра, - отвёл меня в сторону защитник Глухова, адвокат Максим Белоковыльский. - Сейчас он просто волнуется. Простой парень. Свяжемся.

Я быстро написала свои вопросы на листе бумаги, их всего три - волнуется говорить, читать, надеюсь, не волнуется - и сделала еще одну попытку. Подошла к Глухову с женой, объяснила необходимость для него дать интервью, сказала, что у него есть пара дней на подготовку, и протянула ему лист. Глухов с женой сделали вид, что я человек-невидимка, и протянутый листок с вопросами опустился на пол.

Через день адвокат перезвонил мне и сообщил, что Глухов против интервью. Защищать его приходится в одиночку. Максим Сергеевич выдал длинную речь, которая в газете непременно должна быть оформлена под заголовком «Молчание полковника Глухова».

- Вокруг дела полковника полиции Андрея Глухова, моего подзащитного, - туча базара, голословных заявлений, демонстративных проявлений чувств, - говорит Максим Белоковыльский. - Все опубликованные сведения, а также посвященный этому событию выпуск передачи «Пусть говорят!» освещают мнения исключительно стороны потерпевших и их представителей.

- Глухова не просили давать комментарии, не приглашали участвовать в передаче на Первом канале? - спросила я.

- Насколько мне известно, нет, - ответил защитник.

Это мало похоже на правду, поскольку я лично делала пару попыток достучаться до полковника - в дверь квартиры и на суде.

- Многими зрителями, читателями, слушателями это обстоятельство стало восприниматься как косвенное признание вины Глуховым, - продолжил адвокат. - Дело тут, однако, совсем в другом. Я несколько раз рекомендовал ему выступить перед широкой аудиторией, рассказать, что случилось в ту ночь. И каждый раз я встречал твердый отказ. «Я не виновен. Я готов участвовать в любых следственных действиях, но доказывать вне процесса то, что я не преступник, я не хочу и не буду. Я не привык превращать трагедию в площадное базарное шоу и пищу для досужих обывательских сплетен!» - всегда отвечал он мне.

- Почему статья была переквалифицирована? Ваше мнение.

- Следствие не всегда регламентируется только Конституцией РФ и нормами Уголовно-процессуального кодекса РФ. Если бы следствие предъявило Андрею Глухову обвинение по ч. 1 ст. 108 УК РФ (превышение необходимой обороны),
т. е. оставило бы без изменения квалификацию, пришлось бы обязательно решать вопрос о привлечении к уголовной ответственности потерпевшего Гасымова (в частности, за нападение на сотрудника полиции).

А также давать подобную оценку противоправным действиям покойного Асланова. Подобный шаг подводил к вынесению оправдательного приговора в отношении Глухова на основании ст. 37 УК РФ (необходимая оборона). Такая перспектива, видимо, явно не устраивала орган предварительного следствия…

Беда Андрея Леонидовича в том, что за его спиной не стоит какая-нибудь мощная общность, «диаспора», которая сейчас способна подменить правосудие или повлиять на него, - все мы знаем, в какой стране мы живем, кто нами управляет и чем при этом руководствуется. Никакого неформального (а в нашей стране оно зачастую эффективнее любых действий в рамках закона) давления в его интересах не оказывается.

Вера его в объективность следствия подорвана, но остается вера в себя, в правоту своего поступка, в право россиянина защищать, при необходимости и с помощью оружия, свою жизнь и свою семью.

- Я видела результаты судмедэкспертизы, Максим Сергеевич. Гематома размером с подушечку пальца в ротовой полости и еле проступившая шишка на затылке не дают права убивать. Вы так не думаете?

Последовавших реплик адвоката хватило мне надолго.

Постановлением суда от 26 июля в отношении обвиняемого в убийстве гр. Асланова и в умышленном причинении легкого вреда здоровью гр. Гасымову Глухова Андрея Леонидовича избрана мера пресечения в виде домашнего ареста до 14 августа 2013 года. Согласно установленным мерам ограничения, Глухову запрещается выходить за пределы жилого помещения, в котором он проживает (квартиры), общаться с потерпевшими и свидетелями по уголовному делу в отношении его, отправлять и получать корреспонденцию, вести переговоры посредством связи телефонной и сети Интернет.

- Всех обманул, Бога не обманешь! - выкрикнул после зачтения постановления Этирам Гасымов.

После того как судья объявила заседание оконченным, я сделала фото обвиняемого с женой, судья запретила мне вести фотосъёмку во время судебного заседания, только аудиозапись. Жена обвиняемого слегка заградила мне путь к выходу, заявив, что я не имею права их снимать (сама она тайно записывала зачитываемое судьёй решение на мобильный телефон), приставы чуть не попросили меня удалить снимок, а следователь попытался пристыдить за «некрасивый поступок». Как с цепи сорвались, подумала я.

Уведомление об окончании следствия по делу Глухова должно поступить буквально на днях, сообщил в момент сдачи этого номера «Д» в печать представитель защиты потерпевшей стороны.