Государство – собственник автодорог России – взимает с владельцев грузовых авто тройную «плату за проезд». Во-первых, это 12-процентный акциз на топливо, который можно считать косвенным налогом на любые перевозки. Во-вторых, немалый транспортный налог (в 2011 году более 12 тыс. рублей, к примеру, за «КамАЗ»). И в-третьих, поборы на стационарных постах весового контроля (СПВК), взимающиеся как плата собственника грузовика за ущерб, который он наносит дорожному полотну при движении. Вот этот третий пункт для грузоперевозчика, особенно если это ИП с одной-двумя машинами, является совершенно непредсказуемой статьёй убытков.


Весы профильного бюджетного учреждения Удмуртии «Безопасность дорожного движения», которыми уже к осени прошлого года были блокированы все оживлённые направления вокруг Ижевска (кроме Гольянского тракта), казалось, в своём прихотливом поведении зависят от погоды на Марсе. Владелец грузовика мог за одно взвешивание попасть на «штраф», превышающий стоимость груза и работы водителя, вместе взятые.


Встречались случаи начисления 20- и 40-тысячных «компенсаций вреда дорожному полотну» за один рейс машины. На прошлой неделе я видел, как предприниматель из Сарапула заплатил 6 тысяч рублей за грузовик, масса которого на один процент превысила законную норму.


Сигнал поступил в прошлый четверг, 1 марта, в середине дня. «В Каменном задержан 20-тонный груз, идущий со стороны Перми, - сообщил сарапульский предприниматель Игорь Иванов. – Перегруз 200 килограммов. За проезд по территории Удмуртии насчитали штраф в несколько тысяч». С осени 2010 года на страницах «Д» вышло ни много ни мало пять публикаций на эту тему, поэтому теперь уже хорошо известно: арифметика весовщиков, кажущаяся абсурдной, на самом деле строго соответствует букве закона. Вместо работников СПВК ущерб дорожному полотну рассчитывает компьютер, в который заложены формулы, утверждённые Правительством РФ. Таковы правила. В реальности, конечно, есть нюансы.


От Ижевска до Каменного по Сарапульскому тракту меньше десяти километров. СПВК находится в ста метрах от поста ГИБДД, наш водитель греется в кабине своей машины. «Никаких документов я ещё не подписывал, ждал вас», - с ходу предупреждает он, и мы отправляемся беседовать с весовщиками. Они одеты в серую форму со светоотражающими полосками и рублеными буквами «БДД» на спинах, что делает их почти неотличимыми от дорожных полицейских. Хотя по закону весовщики не имеют права даже останавливать проходящие грузовики - для этого при СПВК всегда дежурит прикреплённый сотрудник ДПС, и он же в случае отказа водителя оплатить «штраф» организует доставку транспортного средства на штрафстоянку.


СПВК состоит из «ГАЗели», припаркованной на обочине, и двух платформ весов, провода от которых идут к бортовому компьютеру. Весы мог бы разглядеть только тот, кто точно знает, где они уложены: вокруг них – грязная снежная каша и колеи от машин, проходивших взвешивание. Старший из двух работников БУ УР «БДД» сидит в машине. Он ведёт себя вполне уверенно, предъявляет документы на весы с отметками метрологической службы, ссылается на закон. «Не я эти правила придумал, - заявил он. – А если вы везёте груз, так сначала почитайте инструкции грузоперевозок, нормы узнайте. Вы знаете, что вот тот участок дороги - четвёртой категории (указывает в сторону города. – Ред.)? Это шестнадцать километров, и от границы Пермского края до Воткинска такой же дороги десять километров. Дорога не рассчитана на такой груз, почему он как перевозчик не узнаёт об этом заранее?»


Оказалось, что сумма «штрафа», как это обычно и бывает, возникла не столько из превышения общей массы (около 200 кг), сколько из превышения нагрузок по осям машины, умноженного на пройденное расстояние. Эта формула одинакова для всех СПВК в России, однако наш грузовик прошёл за день несколько весовых постов и везде укладывался в нормы – лишь на удмуртском СПВК он вдруг «потяжелел» на шесть тысяч рублей! «Снег налип, наверное», - предполагает водитель безо всякого сарказма. Он знает, о чём говорит: площадь крыши 20-тонной фуры – 35 квадратных метров. Слой снега всего в десять сантиметров даёт 3,5 кубометра и несколько сот килограммов непредвиденной нагрузки. «Это меня не интересует, снег или, может быть, горючее в баках, про это в инструкции ничего не сказано, - парирует работник СПВК. – Я работаю по весам».


«А вы знаете, что вы не можете по таким весам работать? – спрашиваю я, раз уж речь зашла об инструкциях. – Площадка стационарного поста должна быть освещена и очищена от снега. Ваши весы в сугробе стоят, поглядите». Такой поворот приводит работника СПВК в замешательство. Выйдя из машины, он пытается разгрести снег ботинками, позабыв о совковой лопате, прислонённой к борту «передвижной лаборатории». Получается плохо: без освещения, в сумерках, в глубине тёмной колеи весы почти неразличимы.


Предприниматель Игорь Иванов в тот день всё же оплатил «компенсацию ущерба», начисленную то ли за снег на крыше фуры, то ли из-за противоречащего инструкции (и, следовательно, незаконного) способа организации поста весового контроля. Чтобы это не звучало как анекдот, можно привести такие цифры: по словам работника СПВК, за одну смену они взвешивают от 40 машин и более. В снегопад процент «перегруженных» увеличивается. В 2010 году посты весового контроля Удмуртии, только по официальным данным, собрали с грузоперевозчиков Удмуртии 5,5 млн рублей, а в редакцию «Д» обратилось полтора десятка малых грузоперевозчиков, жаловавшихся на прямую угрозу разорения.


Тогда в Удмуртии работали лишь передвижные посты весового контроля, которые вообще незаконны (есть соответствующее постановление Правительства РФ). В конце 2010 года прекратить их работу потребовала прокуратура Удмуртии. Несколько месяцев на дорогах республики был свободный проезд, но к весне 2011 года БУ УР «БДД» нашло выход из положения: «передвижные посты» переименовали в «стационарные», а в точках базирования передвижных лабораторий забетонировали небольшие площадки под весы. На этом изменения закончились, но новые СПВК, не отличающиеся от старых ППВК ничем, кроме названия, уже почему-то не заинтересовали прокурорских работников. Может, кто-нибудь из них всё же прокатится до объездной дороги?