ИЗ ХУЛИГАНСКИХ ПОБУЖДЕНИЙ

Оглашение длилось почти час, и поначалу вопросов у сторон процесса приговор не вызвал, хотя скандал все же возник – дядя Кирилла Вахрушева, воспользовавшись предложением судьи задавать вопросы (хотя оно относилось к сторонам, но не к публике, присутствовавшей в зале), стал громко возмущаться несправедливостью приговора, утверждая, что он вынесен без достаточных на то доказательств. Мерой наказания для подсудимых (а теперь уже осужденных) Фазлиева и Вахрушева суд назначил 13 лет исправительной колонии строгого режима, не найдя в деле ни отягчающих, ни смягчающих их вину обстоятельств. Приговором остались недовольны обе стороны. Прокурор в прениях просил суд дать по 16 лет каждому. Мать убитого Надежда Геннадьевна считает, что им и пожизненного заключения было бы мало. Представитель потерпевшей Фарида Киселева (адвокат предоставлен Корепановой межрегиональной правозащитной организацией «Агора», г. Казань, на безвозмездной основе) сожалеет, что суд не увидел экстремизма в действиях подсудимых. Защитники Фазлиева и Вахрушева, а также их родственники считают вину недоказанной, показания – выбитыми следствием, наказание – непомерно суровым. Присутствовавшие в зале судебных заседаний журналисты, в том числе телевизионные, могли получить комментарий участников с той и другой стороны. Никто им не препятствовал. Точка в деле поставлена. Мы вернемся к его началу.
Драки не было
Напомню, что Стас Корепанов был жестоко избит около 19 часов 27 марта у четвертого подъезда дома № 222 по ул. Коммунаров. Компания подростков, увлекающихся катанием на скейтбордах, двигалась, растянувшись «цепочкой», по двору этого дома с юга в направлении сквера у Вечного огня, их традиционного места «тусовок». Внезапно из-за угла дома выскочило человек 15-20 молодых людей, произведших на случайных свидетелей – жильцов окружающих домов - впечатление сплошной черной массы. Черные куртки, натянутые на головы капюшоны, тяжелая массивная обувь. Хотя при более подробном «рассмотрении» оказалось, что кто-то из нападавших был в ярком трехцветном шарфе, кто-то в апельсинного цвета штанах, у кого-то куртка была голубого цвета и т.д., речь шла все же о превалирующей тональности – темные и черные цвета. Дальнейшее заняло совсем крошечный отрезок времени. Наблюдатели укладывают его в одну минуту или немногим больше. Никаких «словопрений», «выяснения отношений» не было. Первыми перед «белой силой» («Ну, пацаны, мы – «вайт пауэр!») оказались Стас и Савва. Удар ногой в живот – удар бутылкой по голове – один добивал лежащего арматурой, другой прыгнул (!) с разбега на голову. Оставили его, когда по телу жертвы прошла судорога. Каким чудом вырвался из кольца Савва, можно только гадать. Его тоже опрокинули на землю, тоже пинали, не исключено, что он тоже на какое-то мгновение был «выключен». Но пришел в себя и увидел уже пустое «поле боя» и лежащего в крови товарища. Пятеро (или по другим данным – семеро) их друзей как ветром сдуло в самые первые секунды конфликта. Поэтому, давая свидетельские показания, они говорят не о том, кто и как бил Стаса (об этом сведения противоречивые и обрывочные), а о том, куда они бросились бежать, кто и до какого пункта их преследовал. Но арматуру, пустые бутылки и обломки скамеек в руках нападавших разглядеть успели. Видели и первые удары, пришедшиеся по Стасу. Суд в целом такую «картину» происшествия и принял, не согласившись с версией защиты, в которой, как мы писали ранее, фигурировали и «колонна антифашистов», целое «мамаево побоище» во дворе, состоящее из множества групп яростно дерущихся. Никто не дрался! Внезапно, из-за угла напали – и убили того, кто упал. Остальные, слава Богу, успели разбежаться.
Следствие
В ходе судебного процесса оглашались документы о методах, которыми следователи (УБОП и УФСБ) добивались признательных показаний от задержанных. В кулуарах суда отец Кирилла Вахрушева говорил о том, что их практически всех поголовно избивали (однако сам Кирилл никаких заявлений об этом не делал). Андрей Фазлиев жаловался на избиения еще на ранней стадии следствия, есть даже акт судебно-медицинской экспертизы. На побои жаловался Ярослав Ф., главный свидетель обвинения, так как он, будучи в одной компании с нападавшими, дал подробные показания о том, кто из подсудимых и что именно делал при избиении Стаса. Любопытен вердикт прокурора и судьи в отношении способа добытых показаний. Спросив самого свидетеля, повлияли ли нанесенные ему побои на достоверность данных им показаний (ответ – нет, не повлияли!), наши законники удовлетворились таким «резюме». Было бы, наверное, «чистоплюйством» клеймить оперов и следователей за такие «методы работы», тем более когда стало ясно, какая была «куча мала». Ведь из незаинтересованных свидетелей – взрослых (жителей ближайших домов) никто не видел отчетливо лиц, не запомнил сколько-нибудь значимых деталей, наблюдение шло считанные секунды и с достаточно большого расстояния. Но Фазлиева (он был задержан 30 марта) опознали по фотографиям друзья Стаса. Что за фотографии? Не той ли неназванной группировки? А против Вахрушева сыграло то, что родные попытались спрятать его в Нижнем Новгороде. Туда писала ему его девушка. Содержание писем косвенно наводит на мысль, что была у него веская причина скрываться. Задержали его только 8 мая. В суде же он заявил, что пришел в тот вечер с намерением играть роль миротворца, что с места события убегал, преследуя кого-то из компании Стаса, с намерением убедить их, что не надо драться (!?). Следствие, если читатель помнит, горячо, публично и неоднократно отрицало принадлежность нападавших к группировке скинхедов. В материалах дела так или иначе некие неформальные группы упоминаются – в баре, куда пришел Кирилл Вахрушев, собирались «футбольные фанаты», к которым себя относят многие из свидетелей. То и дело из их показаний в суде возникал вопрос – а не должен ли и этот «свидетель» сидеть на скамье подсудимых? Но тогда это было бы уже другое дело. Принадлежность группы Стаса к фанатам скейтборда тоже не раз прозвучала. Но, как прозвучало в приговоре, суд ограничился рамками, заданными следствием – «убийство группой лиц из хулиганских побуждений».
Экстремизм?
После того как судья покинул зал заседаний, журналисты окружили участников процесса. Пришлось давать свой комментарий в том числе и прокурору Дерюшеву. Прокурора спросили, каково, на его взгляд, содержание понятий «хулиганство» и «экстремизм»? Прокурор ответил только на первую часть поставленного вопроса: хулиганство - это безмотивное преступление (он сослался на формулировки судьи Соколова – «пренебрежительное отношение к обществу и нормам морали»). А «экстремизм» - это что-то «теоретическое» и ушел от ответа. Пришлось мне самой поискать в словаре значение этого расхожего нынче слова. Словарь иностранных слов гласит: «ЭКСТРЕМИЗМ [лат. еxtremus - «крайний»] — приверженность к крайним взглядам и мерам (преимущ. в политике). Стало быть, если перенести смысл термина на некую общественную группировку, то её члены должны исповедовать приверженность к крайним, радикальным взглядам. Например, считать, что жить станет лучше, если выселить из города людей той или иной национальности. Или «проучить» поклонников какой-нибудь с Запада занесенной к нам «ерунды», чтобы неповадно было носить штаны не того покроя, который ими одобрен. Когда сами ребята, пострадавшие в тот вечер, и свидетели-взрослые в один голос утверждали, что ни у кого сомнения не было, что напали именно скинхеды («бритоголовые», кто как раз идейно придерживается крайних взглядов на политику), почему власти и силовики единой стеной встали против этого утверждения? Причем по совершенно смешным основаниям – мол, нет в Ижевске официально зарегистрированной общественной организации с таким названием! Конечно, нет! Как нет и панков, эмо, готов, рэперов, рейверов, рокеров, металлистов, байкеров. Кого я еще не упомянула? Зато все они есть в жизни. Их видят и знают не только друзья-единомышленники и педагоги (кто поумнее). Но, чтобы адекватно отвечать на реальные вызовы, надо жить с открытыми глазами. Вот этого ждать и требовать от «строителей потемкинских деревень» не приходится. Проще сказать, что «скинов» нет, тогда и проблему решать не надо. А только представьте себе, что началось бы, признай они, что на компанию Стаса напали именно «бритоголовые». Кто такие? Где собираются? О чем говорят? Хотя ни секунды не сомневаюсь, что «кураторы» всё это прекрасно знают! Сужу по процессу над Сашей Овчинниковым. А главное – чего от них ждать? Ждать, как оказалось, «крайних мер» - это убийство созрело сначала в их головах. Именно и только в этом смысле я считаю убийц Стаса Корепанова тоже своего рода «жертвами» нашей пустопорожней «молодежной политики». Нет, не комсомола нынче не хватает, а здоровых идей и трудных, но интересных задач. Экстремизм в юных головах рождается тогда, когда взрослые политики не дают шанса молодым – выбор колеблется между «бригадой» и «панелью»; когда против «грязи», одетой от Гуччи и Прадо, можно противопоставить только берцы и «косухи». «Вода дырочку найдет» - гласит народная мудрость. Где же «ударит» в другой раз?