фотоОн еще может пытаться как-то влиять на свое ближайшее будущее вне былых полномочий, но фактически уже должен пожинать плоды всех своих предыдущих решений от локальных кадровых до глобальных и стратегических. Менее чем за полтора года до выборов третьего президента России все больше складывается впечатление, что понятие из чуждой нам политической культуры («хромая утка») имеет прямое отношение к происходящему в стране и за ее пределами. Вот только в отечественной традиции «утка» масштаба Путина без катастрофических последствий не может «хромать» долго.
Смерть беглеца
 Поздно вечером 23 ноября в лондонской больнице скончался 44-летний британский подданный (не утративший, впрочем, и российского гражданства) Александр Литвиненко. В этом событии не было бы ничего примечательного как для подавляющего большинства англичан, так и для не меньшего количества россиян, если бы не личность умершего и обстоятельства его ухода из жизни. Дело в том, что Александр Литвиненко с начала 80-х годов служил советскому, а потом и российскому государству в одной из самых деликатных сфер - обеспечении безопасности. Карьера его, судя по биографии, складывалась неплохо. Вершиной ее стало звание подполковника и работа в Управлении по разработке преступных организаций (УРПО). Однако в 1998 году Литвиненко публично заявил, что руководство УРПО отдавало приказ об убийстве Бориса Березовского. Позже он был уволен из ФСБ, а в 1999 году арестован по обвинениям в хранении взрывчатки и «насильственном выбивании показаний из подозреваемых», но суд оправдал Литвиненко. После этого против офицера возбудили еще одно уголовное дело и отправили в следственный изолятор в Ярославль, откуда его отпустили под подписку о невыезде. Тем не менее, в 2000 году ему удалось покинуть Россию и он прибыл в Лондон, где сначала получил помощь от Бориса Березовского, потом политическое убежище, а затем и гражданство. Он не стал «тихим» эмигрантом, а продолжил активно разоблачать. Его перу принадлежат книги «Лубянская преступная группировка», где он изобличает свое бывшее руководство в уголовных преступлениях, и «ФСБ взрывает Россию», где спецслужбы обвинены во взрывах домов в Москве в 1999 г. Несмотря на свою бурную деятельность, Литвиненко никогда не считался влиятельной фигурой. К нему относились не очень серьезно, поскольку слишком часто его заявления и версии событий плохо согласовывались с фактами. Тем не менее, для определенной части руководства российских спецслужб он, несомненно, выглядел предателем. Если не страны, то корпорации. Рассказывают, что в закрытых от посторонних глаз тирах его портрет использовали в виде мишени даже чаще, чем изображение Басаева. Литвиненко был отравлен 1 ноября, предположительно, с использованием радиоактивного вещества полоний-210. За три недели он облысел, у него оказались поражены внутренние органы и, несмотря на усилия лучших лондонских врачей, спасти его не удалось. В силу необычности способа отравления, его причину обнаружили фактически после смерти. Более того, сообщается, что из опасения за здоровье врачей долгое время не приступали к вскрытию тела. В обнародованном предсмертном заявлении господин Литвиненко обвинил в своей смерти российские власти и лично Владимира Путина. Кремль заявил, что смерть господина Литвиненко является частью срежиссированной кампании по дискредитации России. Действительно, смерть Литвиненко и в Британии, и за ее пределами стала главным политическим событием. В Лондоне даже было созвано чрезвычайное совещание руководителей всех правоохранительных структур Великобритании во главе с руководителем МВД Джоном Ридом. В последний раз такое мероприятие проходило в июле этого года перед спецоперацией по предотвращению грандиозных терактов, которые могли обернуться вторым 11 сентября. Официальные британские власти заявили, что случившееся уже обсуждалось с российской стороной и было названо «очень серьезной ситуацией».
Пора бояться человека с ружьем
 Любому более или менее здравомыслящему стороннику российского президента понятно, что случившееся - это удар по имиджу страны и олицетворяющему его Владимиру Путину. Указание на истинных авторов провокации не замедлило появиться в устах штатных кремлевских спецпропагандистов. Их аргументация чем-то напоминает объяснение советских газет начала тридцатых годов причин массового голода. Сводились они тогда к тому, что кулаки в своем озлоблении на народную власть дошли до того, что готовы морить до смерти себя и своих родных, лишь бы не сдавать хлеб государству. Между тем обнаружившийся способ убийства (полоний-210 - это не какой-нибудь мышьяк или цианистый калий) свидетельствует, что осуществить его могли только люди, обладающие доступом к государственным ресурсам, но могущие его использовать без верховной санкции в локальных, почти частных интересах. В России такие люди есть. Любой адекватный оппонент режима Путина укажет, что таковыми являются многочисленные кланы российских «силовиков». Массив вполне открытой информации позволяет утверждать, что для большинства из них личные и корпоративные интересы давно доминируют над общественными и национальными. Природа их нынешней власти хорошо известна и описана. Основной ее изъян состоит в том, что она основана не на жестких и прописанных процедурах и правилах, а на личных отношениях. В этой связи при естественном ходе событий потенциальные сроки ее неизбежной трансформации приближаются с пугающей быстротой. Именно это, к сожалению, и делает версию о существовании вполне разработанных спецкомбинаций по сохранению текущего положения вещей предельно мотивированной. Международная изоляция Путина, видимо, неизбежная в случае получения английской полицией весомых доказательств причастности институтов российской власти к убийству Литвиненко, - прямой путь к устраивающему слишком многих в нынешней политической системе неконституционному третьему сроку. Неоднократный публичный и, видимо, вполне искренний отказ Путина от таких сценариев до недавнего времени не давал оснований считать, что он изменил свои планы. Однако звучали они до того момента, как из него прицельными ударами по его наиболее непримиримым критикам не стали делать полноценную «хромую утку». Хорошо если это были враги, которых скоро изобличит Скотланд-Ярд. А если свои? Из тех, кто посадкой Бахминой, десятисуточным карцером Ходорковского за два лимона или летней милицейской охотой на радикальную молодежь уже нанес имиджу России ущерб, вполне сопоставимый с тем, что принесла смерть Литвиненко.
тексты
...Не отказавшийся от лицемерия однажды, вынужден лицемерить и дальше. Шредер присел к длинному темно­му журнальному столу и придвинул тарелочку. Он надло­мил блестящий пухленький треугольник пирожка и отпра­вил кусочек в рот. —Не бойтесь, они не отравлены, — пошутил Путин. Путину нравилось так шутить. Гости знали, что ему нра­вится. Он знал, что гости знают. И знал, каким будет ответ. — Я уверен, что они не отравлены, — с серьезным видом сказал немец. Это шутка, — пояснил Путин. Он так шутил не впервые при этих людях. Но всем сно­ва понравилось. И вам бы понравилось. Вам ведь и не такое нравится.
Сергей Доренко, «2008»

– Но ведь тех, кто громил МГБ, можно понять, вам так не кажется? – Можно, вот только форма, в которую вылился их протест, вызывала досаду. Я из толпы наблюдал, как это происходило. Люди ворвались в управление МГБ. Какая-то женщина кричала: «Ищите вход под Эльбой! У них там узники томятся по колено в воде!» Какие узники? Почему под Эльбой? Там было помещение типа следственного изолятора, но не под Эльбой, конечно. Конечно, это была обратная реакция. Я понимал этих людей, они устали от контроля со стороны МГБ, тем более что он носил тотальный характер. Общество действительно было абсолютно запугано. В МГБ видели монстра. Но МГБ тоже было частью общества и болело всеми теми же болезнями. Там работали очень разные люди, но те, кого знал я, были приличными людьми. Со многими из них я подружился, и то, что сейчас их все пинают, думаю, так же неправильно, как и то, что делала система МГБ ГДР с гражданским обществом Восточной Германии, с ее народом. Да, наверное, были среди сотрудников МГБ и такие, которые занимались репрессиями. Я этого не видел. Не хочу сказать, что этого не было. Просто я этого лично не видел...
Владимир Путин, «От первого лица»