Евгений Павлович Доморадов, г. Ижевск
На второй день войны моя мать со мной и старшей сестрой отправилась из Минска в деревню к бабушке. Отец был мобилизован в армию. Всю войну он работал машинистом паровоза в резервной ставке Сталина, подвозил на разные участки фронта оружие и боеприпасы. Три дня мы добирались до деревни Старый Довск, что на шоссе Могилев-Гомель. По нему нескончаемым потоком шли беженцы. Вскоре нашу деревню заняли немцы. Гарнизон был в трех километрах. Немцы пригнали военнопленных и начали ремонтировать шоссе, оно во многих местах проходило по болотистой местности. Для этого пилили бревна на мелкие болванки и вымащивали ими шоссе. Однажды ночью в деревню нагрянули партизаны, захватили школу, в которой немцы держали пленных. Их освободили, немцев расстреляли, школу подожгли. Наутро из гарнизона приехали немцы. Начали обходить дома и записывать кто что взял с пожарища, кто дал партизанам лошадей и подводы. Затем собрали молодых женщин и повезли в гарнизон и велели возле церкви копать большой ров. В том числе была и моя мать. Их охранял пожилой немец. Подъехали немцы на мотоциклах, что-то сказали охраннику. Только они уехали, как немец начал что-то говорить, указывая на лес. Никто ничего не понял, а моя мать и ее подруга попросили у него разрешения ненадолго отлучиться – мол, по нужде. Тот покивал. Только они зашли в лес, как на дороге показались немцы. Они построили женщин, которые копали ров вдоль рва и всех расстреляли… Моя мать и подруга бросились бежать домой. А там в это время немцы грузили на машины оставшихся людей и скотину. Более 200 человек немцы расстреляли в тот день. Оставшиеся в живых ушли в лес. В лесу зимой мы жили в землянке, а летом в шалаше. Летом ели ягоды, грибы, пекли лепешки из муки, приготовленной из желудей. В конце 43-го немецкие каратели пошли в лес. Стали бомбить и обстреливать предполагаемые места расположения партизан. Нас партизанские проводники увели далеко в болота. Там на островке мы пережили облаву. При проведении наступательной операции «Багратион» под Рогачевом была страшная бомбежка, и меня в это время ранило. Я остался без руки. Вылечили меня в медсанбате.
Илья Кузьмич Калинин Перед самой войной семья наша была большая – четверо детей у отца осталось от первого брака (и я в том числе) и еще пятеро родилось от второй жены. Отец работал на МТС в селе Бемыж. А жили мы в деревне. На выходные отец с матерью приходили домой. Как-то незадолго до начала войны на МТС была объявлена учебная тревога. Отца на месте не оказалось. Его судили и отправили на полгода в колонию. Вернулся он в январе 42-го, а в феврале его забрали на фронт. Вскоре пришла похоронка. За это время семья полностью обнищала. Мачеха забрала своих детей и уехала, а мы четверо выживали как могли. Старшая сестра уехала в Ижевск, среднюю угнали пилить лес в Каркалай. Мы с братом, 10 и 13 лет, остались одни дома. Ничего не было. Летом работали в колхозе, пахали, боронили, за что нас кормили раз в день. На месяц давали американский паек - 5 кг муки, килограмм яичного порошка. Когда наступила зима, собес нам выделил американские шубы и брюки. В остальном помогали от себя колхозники. В 42-м меня отправили в детдом, а брата – в школу ФЗО. Чудом мы выжили. Когда вижу моих сверстников, грязных, в затасканной одежке, у меня накатываются на глаза слезы: почему они остались такими обиженными Родиной? Ведь они исполнили свой долг сполна, а что получили? Победители оказались нищими, униженными… Колдаев В.И. Я уроженец Красноярского края, Ачинский район, село Зерцалы. В 41-м отца забрали на фронт. Нас у мамы было 5 человек. Я самый старший, мне было 13 лет, а младшему 1,5 годика. Весной ходили в поле собирать прошлогоднюю гнилую картошку и ели ее. В 41-м же у нас не стало отца. А в 42-м от голода умер младший брат. Мать отправила меня в Ижевск к родственникам отца. С трудом я добрался до Ижевска. Учебу пришлось прекратить. Мне исполнилось 14 лет, и я поступил в школу ФЗО, попал в группу станочников, фрезеровщиков-токарей. Курсы были ускоренные, вместо шести мы учились 4 месяца. И вот мы, пацаны и женщины, работали по 12-14 часов в сутки. Даже ночевать домой не ходили, спали прямо в цехе, над кабинетом начальника ОТК натянули сетку, накидали всякое тряпье, так и спали. Работали в две смены, с 8 утра до 8 вечера и с 8 вечера до 8 утра. Вот когда работали в ночь, гурьбой бегали в к/т «Колосс», «Одеон», «Металлист» на Советской. В 43-м я сильно заболел, и родственники отправили меня обратно к матери. Но я не смог долго жить в селе. В Красноярске поступил в школу ФЗО. День Победы встретил уже подручными сталевара, отдал этой профессии 31 год.