Попавшие в сети поэзии не заметили, как прошли три часа. Все желающие, имевшие при себе полтинник, имели доступ к мудрости японских поэтов. Таких оказалось человек тридцать при учете постоянной миграции участников. Спустившись в подвал Выставочного зала Союза художников, мы были удивлены миниатюрностью чайного клуба, но места, вопреки нашим опасениям, хватило всем. Те, кто пришел пораньше, уютно расположились на мягком возвышении и сквозь прикрытые, как у статуи Будды, веки рассматривали вновь пришедших. 'Новички' концентрировались у книжных полок и, выбрав книгу, присоединялись к 'буддам'. среди гостей удалось найти одного из организаторов вечера поэзии и задать ему каверзный вопрос, который на протяжении недели беспокоил ижевскую общественность: почему вечер японской поэзии называется таким страшным словом 'харакири'? Вадим (так звали организатора) ответил, что это просто пиар-ход. Слово, действительно, раскрученное и по узнаваемости может поспорить с оригами и кабуки. Мы не поверили в такое простое объяснение и попросили более серьезной аргументации. Вадим убедил нас, что поэтическое харакири (если кто не помнит, харакири - это ритуал самоубийства самурая, когда мечом вскрывается брюшная полость и вываливаются кишки) - это тоже своего рода 'вскрытие', т.е. открытие присутствующих. Здесь нашу беседу прервали звуки ориентальных инструментов, среди которых затесалась и русская балалайка. Все музыкальные инструменты были доступны и публика пробовала свои силы на понравившихся. После чего началось 'поэтическое харакири'. Пришедшим были розданы стихи, и все, не стесняясь, читали выпавшие им варианты в переходивший из рук в руки микрофон. Вот что досталось нам: Гора Арима/ вечно шумит ветрами/ в бамбуках Инна/Также и мне не забыть/ твой образ в сердце своем... Думаем, что 'вскрытие' получилось. Затем был экзотический чай из не менее экзотической посуды.