Арт-художник Макс Веревкин в роли вампира Носферату. В этом году фестиваль получил название 'Юр-Яр', что в переводе на русский очень близко к слову 'ура' - экстатический или боевой клич. На его открытие в Республиканском музее изобразительных искусств 9 июля прибыло множество делегаций, в том числе и из ближнего зарубежья. До начала фестиваля оставались считанные минуты, гости бродили по выставочному залу, рассматривая работы художников из Коми, Татарстана, Эстонии, Мордовии, Удмуртии. Среди изображенных на них мифологических персонажей внезапно обнаружился портрет известной нашей художницы Зои Лебедевой в исполнении ее коллеги из Коми Леры Осташевой. Лера 'сколотила' портрет из дощечки, множества мелких гвоздиков и тонкой медной проволоки. Так как и автор, и ее модель находились тут же в зале, мы поинтересовались, почему Зоя Лебедева получилась такой 'запутанной' и 'колючей'. Прототип (сама Зоя), оказывается, тоже хотел знать, с какой стати 'использованы гвоздики'. На что Лера ответила классическим 'я так вижу' и попросила не искать каких-то сакральных знаков в количестве вбитых гвоздей - она, мол, этим не занимается. В ответ Зоя Лебедева ласково обозвала коллегу 'бандиткой', и, смеясь, дамы покинули вернисаж. Весьма информационно и познавательно выглядела работа Ольги Снежковой 'Финно-угорский календарь'. Каждый месяц в 'календаре' представлен девушкой определенной национальности. Удмуртке достался август - 'чудырикошкон'. Тем временем открытие началось. Уже успевшая стать культовой ижевская группа 'Пелё-пелё' начала наигрывать нечто трансово-медитативное. Солист Кучыран Юри (в миру Юрий Лобанов) с шаманской маской на лице принялся завораживать публику магическими пасами, гортанным пением и криками. Эффект от этого оказался столь значительным, что одна из делегаций поспешила покинуть зал. Руководитель фольклорной группы объяснил, что он испугался, что его музыканты войдут в транс и не смогут выступать потом сами. Между тем, нежно раздвигая толпу, в самое ее сердце, не спеша пробралась эпатажная троица во главе с Максом Веревкиным, загримированным как герой немого фильма ужасов 'Носферату'. На Максе был запачканный черный сюртук, по плечу ползала настоящая серая мышь, а в рот была вставлена челюсть с вампирскими клыками. С такой челюстью трудно говорить и курить, поэтому для удобства Макс прикрепил ее на ниточке к одежде. При необходимости можно было быстро выплюнуть ее и при этом не потерять. Сопровождавшая Веревкина парочка была облачена в белые комбинезоны и специальные очки, что делало ее похожей на сотрудников секретной химической лаборатории. При этом из ширинок 'химиков' вызывающе торчали эрегированные члены из папье-маше. Видимо, столь оригинальным способом наши молодые 'актуальные художники' хотели выразить, как их возбуждает этнофутуристическое искусство. Когда компания 'радикалов' уже вышла на крыльцо покурить, на них набросилась возмущенная дама: 'Как вам не стыдно! Ведь здесь дети, и они все это видят!..' 'Носферату' и 'химики' не стали ввязываться в дискуссию, но и прикрывать стыдливо причину праведного гнева тоже не стали. 'Со всеми вопросами обращайтесь к организаторам фестиваля:' - предложили они стороннице пуританской морали. На следующий день участники фестиваля отправились в деревню Байтеряково Алнашского района Удмуртии. Там в форме 'массового народного хеппенинга' была проведена удмуртская традиционная игра 'Юр-Яр'. Игра восстановлена по документальным свидетельствам: '...древние удмурты собирались округой, вставали в несколько концентрических кругов, били в барабаны Дымбыр и хором кричали 'Юр-Яр!'. В процессе этой ритуальной игры древние удмурты достигали состояния измененного сознания и могли общаться с силами природы...'. В современном варианте, по замыслу организаторов, этнофутуристы, находясь под впечатлением от происходящего, должны были создать шедевры спонтанного искусства: живопись, фотография, импровизационное музицирование (с непосредственной записью), а также сочинение и чтение стихов.