фото Сегодня, 15 апреля, состоится очередная сессия городской Думы Ижевска. Формально главным вопросом, который должны будут рассмотреть депутаты, станут выборы нового спикера. Между тем избирателей Ижевска наверняка больше заботят вопросы, от которых прямо зависит, насколько комфортно жить в нашем городе. И это не только горячая вода, лифты и состояние дорог, но и то, как относятся власти к соблюдению элементарных гражданских прав. В столице Удмуртии при прямом попустительстве мэрии существует пять 'организованных преступных сообществ' - медицинских вытрезвителей. Преступными они являются по той простой причине, что их деятельность противоречит Конституции России, федеральным законам, в том числе и Закону 'О милиции' (факт, признаваемый практически всеми). Эти сообщества действуют очень активно. Объектом их преступных посягательств являются простые граждане, у которых на квазизаконных основаниях вымогаются деньги. Делается это в унизительной и оскорбительной для человеческого достоинства форме. Доходы от преступной деятельности вытрезвителей постоянно растут. И если за 2000-2002 годы они только по официальным данным 'заработали' около 9 миллионов рублей, то за 2003 год уже более 10 миллионов (точные цифры чиновники мэрии от СМИ скрывают). Практически все деньги по соглашению с администрацией Ижевска вытрезвители оставляют в своем распоряжении. Для того чтобы оценить масштаб подобной 'благотворительности', достаточно сказать, что на организацию летнего отдыха в нынешнем году муниципалитет намерен потратить 8,8 миллиона рублей. Кстати, в качестве примера 'разумности' расходования вытрезвительных денег можно привести факт покупки начальником Октябрьского вытрезвителя Акберовым нескольких легковых автомобилей, один из которых был оборудован акустической системой и фактически используется им в качестве личного транспорта. Мэрские чиновники утверждают, что решение вопроса о вытрезвителях находится вне компетенции городских властей. Как показывает опыт других территорий, это не так. Например, в Воронежской области вытрезвители ликвидированы распоряжением губернатора в январе 2003 года. Инициатором этого решения стала Дума Воронежа, которая перед этим приняла решение о прекращении финансирования вытрезвителей из городского бюджета. Добиться своего тамошним депутатам удалось не сразу. В 2001 году от губернатора они получили ответ, что с учетом мнения ГУВД 'администрация области не считает целесообразным инициировать постановление о прекращении функционирования медицинских вытрезвителей'. Именно тогда городская Дума нашла финансовый инструмент борьбы с вытрезвителем. Более того, депутаты заручились специальным заключением юридического отдела Государственной Думы России о том, что вытрезвители действуют неправомочно. Результат не заставил себя долго ждать. Лишенные финансирования 'преступные сообщества', в том числе и милицейские, не могут существовать. От депутатов городской Думы Ижевска и чиновников мэрии не требуется никакого подвига. Им нужно просто определиться, кто им ближе - избиратели или вытрезвительная милиция. Нельзя исключить, что выбор они сделают в пользу последних, но, по крайней мере, это будет ясная и четкая позиция (как в вопросе с зарплатой мэра и спикера), а не постоянная ложь.
Милицейские грабежи продолжаются
Уже более года в каждом выпуске нашей рубрики 'Акция 'Д', посвященном деятельности вытрезвителей, 'День' публикует все новые и новые свидетельства людей, униженных и ограбленных блюстителями общественной нравственности. К сожалению, никаких изменений к лучшему не происходит. 'Организованное преступное сообщество', именуемое 'вытрезвительная милиция' Ижевска, по-прежнему занимается похищением с улиц людей, вымогательством у них денег. Она по-прежнему не несет за это никакой ответственности.
Пятого марта около половины шестого я ехал домой с работы. Живу я за Ленинским военкоматом, но вышел не у магазина 'Родина', как обычно, а проехал до 'Селтинской'. Там есть отделение Сбербанка, где можно деньги с карточки снять. Хотел купить что-нибудь жене к празднику. Забрал последние 170 рублей и пошел домой. Уже напрямую вышел к дому, дорогу перейти оставалось. Подходят двое. Один в штатском, другой в форме: 'Ваши документы'. Говорю: 'Извините, у меня документов нет. Я с работы еду, вот мой пропуск'. Тот, что в форме, посмотрел и хвать его себе: 'Пройдемте, говорит, в опорный пункт, там разберемся'. А напротив магазина 'Родина' будка их стоит. Подошли, я смотрю - дверь открыта и как нормальный человек иду к ней, они говорят: 'Тебе не сюда'. Открывают другую дверь и заталкивают меня туда. Оказался я в маленькой камере метра полтора в ширину и метра два с половиной в длину. Там было трое пьяных. Я говорю сквозь решетку: 'Я трезвый'. Они: 'Сейчас разберемся'. Потом еще одного мужика к нам запихнули, тоже трезвого. Некоторое время спустя ему вернули паспорт, а мне пропуск. Было слышно, как дежурный в будке по рации с кем-то связался и проверил наши данные. Думаю, ну все, теперь отпустят, мы ведь все правильно сказали. Говорю милиционеру: 'Мне домой бы пора. Жена ждет, да и на работу завтра рано утром'. Мне суббота рабочая предстояла, а на автобус надо к без пяти шесть успеть. Милиционер мне отвечает: 'Сейчас придет машина, отвезут в вытрезвитель и проверят'. Ну, думаю, пускай. Я трезвый, деньги с собой есть. Всегда смогу уехать оттуда домой. Слышу, по рации он запрашивает машину, а ему отвечают: 'Вытрезвитель переполнен. Некуда брать'. Где-то через час приехала машина - маленький 'бобик'. Мы еле там поместились, на коленях друг у друга сидели. Приехали в Ленинский вытрезвитель. Там народу битком. Сидим, ждем. За перегородкой сидела 'врач'. Называет мою фамилию. Я подхожу. Она посмотрела на меня и говорит: 'Пьяный! Двадцать седьмая ячейка'. Даже не привстала! Не то что пульс или давление измерить. Тут один мент подходит и давай меня шарить. Все вытащил из карманов, в том числе и записную книжку. Деньги я в ней храню, за обложкой, чтобы их не было видно. Потом заставили раздеться до трусов, только носки разрешили оставить. А я им талдычу: 'Мне на работу завтра, разрешите хоть позвонить'. Один звонок вроде бы разрешается. Я в фильмах видел. Хотел жене сообщить, где я нахожусь. Я, если на работе или где задерживаюсь, всегда ее предупреждаю. А они мне: 'Через час позвонишь'. Захожу в камеру, там народу битком. На топчанах по два-три человека спят. Мест свободных нет, сел у входа. Привезли еще несколько мужиков. Парень молодой был, тоже трезвый. Рассказал, что пошел проводить до остановки отца с напарником, которые выпили немного. Их всех троих и забрали. У него 2,5 тысячи было. Он все переживал, не 'уйдут' ли. Стали из камеры вызывать по одному. Некоторых потом возвращали, они отказывались подписывать бумаги, что виноваты и готовы заплатить штраф. Их оставляли до утра. А я думаю, если меня оставят до утра, то на работу я не попаду. Если цех встанет, мне по шапке дадут. Вызвали меня уже часу в двенадцатом. Говорят: штраф за появление в общественном месте в нетрезвом виде. Дают два листа, показывают, где расписаться. А я без очков был, ничего не вижу. Думаю, без толку с ними спорить, и расписался не своим почерком, где сказали. Вышел, сел в автобус у 'Спартака', лезу в записную книжку, а денег нет. В конце концов, пришлось идти пешком. Домой я попал только в первом часу. Выпил пару сердечных таблеток, а в пять утра на работу. Решил пожаловаться на этот беспредел. Одно письмо отправил Волкову, у нас перед выборами специальный ящик на работе висел. Второе направил на 'Альву', другое в прокуратуру, а последнее на 'Песочную, 13'. Из прокуратуры мне дня через три позвонили, пригласили к ним, сняли показания, обещали ответить, когда разберутся. Уже больше месяца прошло. От них ни слуху ни духу.
Владимир, 52 года, наладчик станков с ОАО 'Ижмаш'