ОСКОЛКОВ Андрей Эдуардович 1986-87 гг. - инженер отдела по проектированию транспортных систем СКБ, филиал института 'Союзмашпроект', 1987-90 гг. - мастер, старший мастер, начальник бюро ИМЗ, 1990-91 гг. - начальник строительного участка УРПО хлебопродуктов, 1991-92 гг. - коммерческий директор АТПФ 'Аратон', 1992-99 гг. - руководитель компании АССО, 1999-2001 гг. - генеральный директор ОАО Удмуртнефтепродукт', 2001-2003 гг. - зампредседателя Правительства УР.
- Андрей Эдуардович, фамилия Осколков сегодня тесно связывается с республиканской властью, и это дает повод для разговоров о том, что достигнутые успехи в бизнесе во многом строятся на этом сотрудничестве.
- Наверное, все более или менее успешные предприниматели России сделали свой бизнес, сотрудничая с властью, но это только одна сторона вопроса. Мне это не совсем подходит по той причине, что до 1999 года я не имел к политике вообще никакого отношения, а к этому времени компания АССО, которую я возглавлял, уже состоялась. И никакой поддержки власти мы при этом не имели - ни со стороны городских, ни со стороны республиканских властей. Другой разговор, что следующий этап бизнеса был связан с властью, я этого не скрываю. Начало положило мое назначение генеральным директором 'Удмуртнефтепродукта', потом была работа в правительстве, и сегодня УТЭК - это тоже государственное предприятие. Нынешняя ситуация в бизнесе, который создавался до 1999 года, разная - что-то работает успешно, что-то менее успешно, где-то мы выиграли конкуренцию, где-то проиграли, но я горжусь тем, что когда-то создал.
- Существует еще мнение, что Осколков не то чтобы не вписался в правительство, но вел себя не совсем как чиновник, в общем, выделялся из общего ряда. В результате карьера в правительстве оказалась короткой. Или это все равно тот опыт, который надо было пройти?
 - После правительства я на многие вещи стал смотреть совершенно по-другому, поэтому я благодарен президенту за то, что у меня была возможность получить этот опыт. Вписался, не вписался? Кто бы ни пришел в госструктуры из бизнеса, скажет, что его напрягает то, как там принимаются решения. В бизнесе отвечаешь только сам за себя, за свой коллектив, а в правительстве каждое решение должно быть выверенное. Я ненавидел слово 'бюрократия', но, пройдя эту школу, понял, что в каких-то вопросах понятие 'бумага должна вылежаться' - правильное. Решение иногда действительно должно созреть, потому что постановления, принимаемые в правительстве, отражаются на судьбах сотен тысяч людей. Это начинаешь понимать только когда там уже проработал. А говорить о том, вписался, не вписался? - думаю, что, пройдя эту тяжелую для меня ломку, я стал правильно понимать задачи, стоящие перед чиновниками такого ранга, но не мне судить о своей работе.
- А душа-то к чему больше лежит?
 - Ну, если бы к карьере госслужащего, то я бы там и остался. Меня же никто не просил из правительства, можно было спокойно работать, вести свой блок вопросов. Но, наверное, душа больше лежит к реальным делам, которыми я и занимаюсь сегодня.
- Повернись судьба так, что в твоей компетенции было бы изменить что-либо в правительстве, от чего прежде всего избавился бы?
 - Попытался бы сделать систему принятия решений более оперативной. Есть стратегические решения, которые нужно семь раз отмерить, а есть решения тактические - их надо принимать быстро. Потом, безусловно, появилось бы желание провести оптимизацию многочисленной армии чиновников, но это желание есть у всех - и у премьера Питкевича, и у президента Волкова, и у нового российского премьера Фрадкова, и президента Путина тоже. У всех есть желание, но не получается в силу многих причин. Известно, что как только начинается сокращение аппарата, так оно непременно заканчивается его увеличением. Мы это проходили на протяжении всей российской истории.
- А создание УТЭКа - это стратегическое решение правительства?
 - Конечно.
- Предложение возглавить компанию поступило от президента Волкова?
 - Безусловно.
- Были какие-то минуты раздумья?
 - Нет, никаких раздумий, это та работа, которая мне нравится, то, чем я умею заниматься. К тому времени, когда созрело решение о создании УТЭКа, была уже в целом понятна судьба 'Белкамнефти' по отношению к республике. По моему мнению, власть здесь сделала все, что могла, и это позволило получить серьезные средства в бюджет. Что касается УТЭКа, то не секрет, что образующие его четыре компании - небольшие по объемам добычи и достаточно уязвимые по разным причинам к внешним воздействиям. Поэтому желание республики было только одно - сконцентрировать имеющиеся активы и сделать одну более или менее сильную нефтяную компанию. Что нужно в конечном итоге государству? Государство заинтересовано в том, чтобы развивалось производство, развивался бизнес и чтобы платились налоги. Что в этой ситуации мы могли сделать? У компании есть сбытовая сеть, есть месторождения, но у нас нет переработки, и приходится мириться с этим фактом. Строительство НПЗ - это вопрос либо будущего, либо он не будет решен никогда, потому что речь идет о колоссальных капитальных вложениях.
- Это та же бомба, которая подорвала 'Белкамнефть'?
 - Там, на самом деле, было много бомб, главная - в том, что 'Белкамнефть' стала слишком привлекательной компанией. И конечно, мы тоже рискуем, развивая УТЭК, правда, есть надежда, что мы все-таки учимся на своих ошибках. Уже полгода говорят о готовящихся поправках к закону о приватизации, будут они приняты или не будут, неясно. Но если примут, то бюджеты должны отказаться от всех доходных источников, кроме налоговых. То есть должны быть исключены доходы от владения акциями и от владения имуществом. Поскольку мы находимся в рамках российских законов, нас могут просто заставить продать принадлежащую республике собственность, и в этом случае четыре разрозненные компании никогда не будут стоить больше одной более сильной. Но если не будет этой нормы закона, то зачем продавать?
- Со времени создания УТЭКа прошел уже год, на какой стадии вы сейчас находитесь?
 - На самом деле год еще не прошел, фактически компания была создана только в июне. Сегодня мы обладаем информацией обо всем, что происходит на наших предприятиях, и представляем все действия, которые должны предпринять в рамках реорганизации структуры компании. Самое главное, мы начали осваивать наши месторождения: активно развиваем Бурановское месторождение, продолжаем работы на Дебесском и Поломском месторождениях (УННК), заканчиваем стадию освоения Покровского (Удмуртторф). Все это только силами наших предприятий. У нас сегодня конструктивные отношения с кредитными структурами, которые кредитуют нас как краткосрочно, так и долгосрочно. По итогам прошлого года наша добыча составила 480 тыс. тонн, в этом году планируем перейти 0,5 млн рубеж. Что касается 'Удмуртнефтепродукта' - это обособленное подразделение, там был свой бизнес-план, которого мы четко придерживаемся, строим новые, современные АЗС. Да, мы принимаем упрек, что топливо у нас не самое дешевое в России, но здесь приходится ориентироваться на заводские цены в Перми и Уфе, транспортное плечо до расположенных там НПЗ. Зато 'Удмуртнефтепродукт' никогда не позволял себе никаких комбинаций, понижающих качество топлива, что сплошь и рядом встречается в ряде регионов.
- Недавно на одном из сайтов я прочел информацию со ссылкой на одного из менеджеров 'ЛУКойла', который открыто говорил о планах покупки 'Удмуртнефтепродукта'. Угроза поглощения действительно актуальна?
- Я уже говорил, интерес к компании был и будет всегда, вопросы собственности на территории Удмуртии еще не до конца урегулированы. Что 'ЛУКойл' проявляет интерес к 'Удмуртнефтепродукту', мы никогда не скрывали, и они этого не скрывают. Но 'ЛУКойл' цивилизованная компания и цивилизованно ведет переговоры. Сегодня нельзя зайти в 'Удмуртнефтепродукт' только потому, что кто-то так решил, такова структура акционерного капитала.
- Но возможны ведь и враждебные действия:...
 - Конечно, никогда нельзя зарекаться, всем можно создать проблемы, но тем не менее я считаю, что у нас профессиональная команда менеджеров, и мы понимаем, что против нас могут быть предприняты недружественные шаги, ну, будем эффективно защищаться:
- Эти слова наверняка прочитают в заинтересованных компаниях, в том числе и в 'ЛУКойле'.
 - Никаких проблем, 'ЛУКойл' - компания, к которой у нас самое глубокое чувство уважения, это наши стратегические партнеры.
- Вернемся к политике. На этой неделе вся страна обсуждала предстоящие выборы. Кстати, твоя семья ходит на выборы?
 - Да, всегда. Мне тоже не все нравится в выборах: не нравится частота, с которой они происходят, в последнее время выборы зачастую превращаются в шоу, но, если ты серьезно относишься к судьбе своей страны, своего региона, ты должен понимать, что выборы - это не шоу. Человек должен высказывать свою гражданскую позицию, если каждый будет говорить, что мой голос ничего не решает, получим то, что иногда получаем. Это не гражданская позиция. Надо ходить на выборы и отдавать свой голос кандидату, которому симпатизируешь, которому веришь.
- А если никому не веришь?
 - Я принципиальный противник протестного голосования, зачастую человек голосует против всех в силу тех жизненных условий, в которые он попал, но это опять-таки не позиция, выбор есть всегда. Я сторонник конструктивизма на выборах и категорический противник черных технологий, листовок, в которых можно писать что угодно и не нести никакой ответственности. Расскажи людям о том, с чем ты идешь на выборы, докажи, что ты лучше, но не доказывай, что твой соперник хуже, вот это мой главный принцип. Думаю, что время лечит и с каждым годом будет все меньше черных выборных технологий, потому что люди будут соревноваться за то, кто лучше знает проблемы региона, пути их решения, а огульная критика - самый легкий путь. Вот эти выборы - яркий пример, если отбросить 'двойников' - останется два основных кандидата, один из них идет с программой, с которой можно соглашаться или не соглашаться, а второй говорит, что все плохо и все, что делает власть, - все неправильно. Но все же понимают, что говорить, что завтра в два раза увеличится бюджет, на селе появятся тысячи новых машин, все заживут счастливо - это из разряда обещаний, которые никогда не выполняются. Выборы пройдут и их забудут. Нужно нести ответственность за слова, которые произносишь.
- И что, нынешняя власть несет такую ответственность?
- Да, я считаю, что сила действующего президента в том, что обещания, данные три с половиной года назад, в большей части выполнены. Удалось решить все вопросы? Нет. Удастся ли решить все вопросы в будущем? Тоже нет, но не надо забывать, что мы всего лишь регион большой России и действуем в русле общей федеральной политики. Поэтому важно, чтобы люди научились понимать разницу между тем, что будет делаться в реальности, и тем, что останется в бумажках, прокламациях и листовках: