МЫ ПРОДАЕМ ГАЗЕТЫ

- Сергей, давай начнем с истоков - с того, как ты вообще оказался в СМИ?
- Будучи депутатом последнего Верховного Совета Удмуртии, я, естественно, интересовался прессой, хотя не предполагал, что буду когда-нибудь сам издавать газету. Тогда я просто читал. Но тот уровень, который представлял тогда удмуртский рынок СМИ, был явно ниже среднего, несмотря на то, что тиражи двух основных негосударственных газет - 'Неделя Удмуртии' и 'АИФ Удмуртии' - были огромными. Я разговаривал с редакторами, пытался как-то с ними сотрудничать, но изменить качественный уровень освещения общественно-политических событий это, конечно, не могло. А в марте 1995 года я с треском проиграл на выборах в первый состав Госсовета. За что сегодня искренне благодарен поучаствовавшему в моей судьбе нынешнему президенту Удмуртии. Потом три недели паковал бумаги, накопившиеся у меня за пять лет в служебном кабинете, - с этим багажом и ушел. В никуда, в общем-то, потому что почти год не мог определиться с работой. Достаточный срок, чтобы появилась возможность обобщить информацию, но публиковать ее было негде. Тогда мне мои знакомые помогли, и я издал такую книжечку-брошюрку 'Власть в законе'. А через пару месяцев владелец 'АИФа' Сергей Светлов предложил мне сотрудничество. Два с половиной года, пока я там работал, прошли незаметно. Это был золотой период ижевской прессы, политическая жизнь била ключом, 'АИФ' цитировали, а оппозиционность была востребована. Я тут, наверное, не покривлю душой, если скажу, что отчасти я и создал тогда эту оппозиционность 'АИФа', которую потом просто распродали.
- А как родилась идея собственной газеты?
- К весне 1998 года стало понятно, что наши пути с Сергеем расходятся, но чтобы начать что-то новое - надо было уйти. Поиск, правда, затянулся на полгода. Сначала была договоренность с 'Независимой газетой' издавать ее региональное приложение в республике. Но дефолт сделал свое дело - проект закрыли на корню. Потом родилась идея ежедневной городской газеты. Вспомни: конец 1998 года - политический кризис мощнейший, в Москве правительственная чехарда, курс рубля к доллару меняется каждый день. В течение одного дня вся экономическая и политическая ситуация могла стать принципиально иной. Поэтому и возникла идея - нужна ежедневная газета, которая шла бы, так сказать, в ногу со временем. Вообще, как потом оказалось, это была иллюзия. Даже с точки зрения технологии - я имею в виду возможности ижевских типографий, сети распространения, они не позволяют в течение дня сделать качественную газету, а вечером успеть ее распродать. Это была утопия, но тем не менее она нас заразила, и мы под нее создали 'День'.
- Сколько 'День' просуществовал в этом формате?
- Довольно долго - год и три месяца.
- Качество удовлетворяло?
- Однозначно не удовлетворяло. Для того чтобы делать хорошую ежедневную газету, надо привлекать сильные кадры. А это требует очень серьезных денег. Но представь себе экономику конца 1998-го - кто бы пошел в только-только созданную газету? К тому же у меня был устоявшийся имидж человека, жестко оппозиционного к руководству республики, к Волкову. Рисковать желающих не было, поэтому создать мощный коллектив, который бы делал на хорошем, качественном уровне газету, было, к сожалению, невозможно. И для меня это была работа на износ.
- А откуда взялись первые средства на газету?
- Я обошел многих богатых людей в Ижевске. Здесь, конечно, сказалось то, что я все-таки пять лет был депутатом, членом президиума Верховного Совета, активно участвовал в политических процессах. То есть мог добиться встречи, но помог мне только один человек - Хорошавцев. Причем помог безо всяких обязательств:
- Сегодня, когда в разговорах заходит речь о газете 'День', я лично встречаю в основном два типа реакции. В первом случае, когда люди вроде бы знакомы с газетой, даже читают ее более или менее регулярно, но тем не менее спрашивают: а чья эта газета, под кем, мол, она 'лежит'? То есть, анализируя ее содержание, сами они ответить на этот вопрос не могут. Зато есть и другие, кто говорит: 'День'? Так это же газета Хорошавцева:'. Кто прав?
- Никто. Это примитивное понимание, когда считается, что если что-то острое выходит, то обязательно должно быть 'заказано'. С самого начала было много спекуляций на эту тему - кто-то говорил, что 'День' появился под выборы, кто-то - что тут отмывались какие-то деньги. Это смешно - какие деньги можно отмывать в газете? Это же чисто затратный проект: Много чего говорили, но я считаю 'Д' своей личной инициативой. Что касается Хорошавцева, то у него от меня было больше проблем. Его же все время обвиняли, что он мне помогает. Кто-то специально провоцировал Волкова. Могу сказать одно: Хорошавцев - один из самых успешных предпринимателей в республике и никакую оппозицию он не финансировал. Но как человек, стоящий на голову выше очень многих в местном бизнес-сообществе, он дал деньги на свободу слова. В конце концов, должна быть в республике какая-то печатная мысль? Или не должна? На мой взгляд, осуждать надо другое - когда все газеты превращаются в стенгазету одного президентского дворца. Вот это действительно ненормально! Да, я лично много написал различной аналитики по тем сюжетам, в которых затрагивались интересы 'Белкамнефти'. Но 'Белкамнефть' - это предприятие, которое долгие годы приносило республике прибыль, и создал это предприятие Хорошавцев, без него компания просто бы не появилась на свет. А по поводу состоявшейся потери 'Белкамнефти' для республики, вопрос уже не к нему. Так же, как и с 'Удмуртнефтью', которую у республики, грубо говоря, 'увели' еще девять лет назад. В этой войне за 'Белкамнефть' накаты на Хорошавцева были мощнейшие, и если 'День' участвовал в информационном освещении происходящего, то, прежде всего, мы боролись за интересы республики.
- Ты сказал, что первоначально планировал заниматься приложением к 'Независимой газете'... Можно ли считать, что 'День' сегодня выполняет функцию 'НГ' - только на республиканском уровне?
- Мы выполняем функцию качественной прессы, к которой на федеральном уровне относится и НГ, и 'Коммерсантъ', и 'Ведомости': Дотянуть до их уровня очень тяжело, но стремиться к этому надо.
- Ты согласен с распространенным мнением, что 'Д' - это газета для 'интеллектуалов'?
- Нет, я думаю, что это ошибочное мнение. По-моему, ижевская интеллигенция вообще ничего не читает: Я не берусь ее осуждать - ижевская интеллигенция могла бы быть читательской аудиторией, для которой 'День' - идеальная газета, но она (интеллигенция) слишком погружена в свои бытовые проблемы.
- Здесь есть некое противоречие.: Интеллигенцию как раз определяют как слой общества, который читает:...
- Нас читает крупный и средний бизнес, чиновники, пенсионеры. Интеллигенция тоже, конечно, но скорее техническая. А те, которые вроде бы по определению должны интересоваться общественными процессами, те зачастую выпадают. Это неестественно, конечно, но это факт.
- Может, они читают что-то другое?
- Ну, может быть, классическую литературу:
- Ты предполагаешь, что 'Д' станет в будущем не только регулярно цитируемой, но и одной из самых читаемых газет Ижевска?
- Насчет цитирования не все так просто - в государственных СМИ на это есть негласный запрет. Что касается аудитории, то ее емкость в Ижевске имеет предел - по моим расчетам, это примерно 150-180 тысяч человек. Из них еще надо вычесть тех, кто покупает различные газеты-телепрограммы. И тогда получится, что вся ижевская читательская аудитория меньше 100 тысяч, за которые и борются полтора десятка местных газет. Значит, в реальности мы можем иметь максимум 20 тысяч читателей. Но если говорить о перспективах, следует помнить, что кроме роста аудитории идет и другой процесс - процесс повышения качества газеты. И здесь все напрямую зависит от людей, которые ее делают. Эволюция 'Дня' прямо связана с кадрами. Сегодня из тех, кто начинал 'Д', остался только я да Лена (но она ведь еще и моя жена). Люди приходили и уходили, потому что сладкой жизни здесь не было. Но в конечном итоге сформировался коллектив, который сегодня составляет лицо газеты. С новыми авторами появились новые темы, иное качество материалов. Меня никогда не устраивала ситуация, когда люди бегают из одного издания в другое, авторы должны быть узнаваемы, иметь возможность, помимо получения гонораров, реализовать себя как личности. Я же никого не упрекаю, что вот из-за такой-то статьи у меня теперь проблемы: Потому что редактор не должен 'пережимать' ситуацию, я понимаю: если я ликвидирую позицию автора, то ликвидирую целое направление в газете... Хотя иногда, конечно, приходится говорить, что вот, ребята, здесь тональность надо сегодня смягчить: Но это не цензура, а здравый смысл.
- То есть 'здравый смысл' все-таки корректирует твою политику?
- Да, но здравый смысл - это единственная вещь, которая должна сдерживать. Не звонок из дворца, а здравый смысл. Разница очень существенная. Тепличных условий нам в республике и так никто не создает, такая газета, как 'День', власти не нужна. Там, во власти, конечно, найдется немало людей, которые скажут, что 'День' - хорошая газета и она должна быть, но есть еще и политическое руководство, которое открыто причисляет 'День' к 'желтой прессе'. Я не знаю, как это комментировать. На самом деле 'День' нужен республике в стратегическом плане, мы же живем в информационном обществе. Другой площадки, где бы обкатывались разные идеи, где бы выступали разные люди, где они могли бы рассуждать о происходящем и о том, что может произойти, - другой площадки просто нет. Моя стратегия как издателя и как редактора сохранять эту площадку.
- Можно ли сказать, что 'День' в каком-то смысле влияет на политическую ситуацию в республике?
- Я думаю, что влияет, хотя бы самим фактом существования. Но это скорее влияние в широком формате. Такого, чтобы мы написали о чем-то, а президент Удмуртии взял бы и вмешался в решение вопроса - нет. Хотя в этом нет ничего необычного. Единственный руководитель в Удмуртии, который мог напрямую спросить, что говорят о том-то и том-то, был Ганза. Вот он прислушивался к прессе, а не давил. Если бы он сейчас руководил республикой, пресса бы однозначно влияла на принятие решений. Может быть, поэтому я и прошел с ним до конца всю предвыборную кампанию. Несмотря на то, что у меня не было иллюзий насчет великодушия Волкова и газета в случае его победы однозначно 'зависала'.
- Даже мне, пишущему главным образом на темы культуры, после ряда своих критических статей приходилось сталкиваться с утверждением, что эти статьи 'заказные'. Что уж говорить о статьях на политическую и экономическую тематику:...
- Это как раз и есть признак несвободы. Пресса, конечно, тоже виновата в том, что создалось такое устойчивое мнение, что если журналист что-то напишет, то обязательно за деньги. Никто не скажет тебе, что ты это сделал по гражданским, моральным или человеческим мотивам. Проще же обвинить: за 'бабки', мол, так чего теперь: После этого не имеет значения, правду ты написал или нет. Я не хочу сказать о себе, что я 'весь в белом', у нас тоже размещаются статьи на коммерческой основе. Газету же нельзя сделать из воздуха, для издания нужны деньги. Да, мы занимаемся продажей информации, мы продаем газеты, продаем площади в газете, но это никогда не определяло лицо газеты. И мне, слава Богу, ни разу не пришлось торговать позицией.