фото Поэтому паломнические поездки ныне приобретают особый смысл - они дают духовную пищу страждущей душе. Сегодня наблюдается растущая популярность паломничества (не туризма!) в святые места, благо их на Руси издавна немало. Есть они в соседнем Татарстане, недалеко от Казани, где недавно побывал автор этих строк. Был в этой поездке и особый интерес к монастырской жизни, к тем, кто добровольно отрекся от мира. Нам, мирянам, сложно бывает представить себе повседневный уклад в удаленных от мира обителях. Следуя поговорке 'лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать', мы с друзьями (верующими людьми) отправились в Казань...
Наша справка Город Свияжск (ныне - село на острове в устье реки Свияга) был основан в 1551 году как город-крепость и опорная база русских войск в борьбе с Казанским ханством. В XVI веке представлял собой крупный торговый центр. В 20-е годы XX векп после разорения и закрытия монастырей тут возникла лагерная зона. А после строительства Куйбышевского водохранилища Свияжск превратился в остров. Здесь находится Успенский Пресвятой Богородицы мужской монастырь, основанный в 1555 году его первым настоятелем архимандритом Германом, потомком смоленских князей. Монастырь был самым богатым и влиятельным среди монастырей Казанской епархии. Теперь здесь мечтают о возрождении былой славы.

Вдоль по Кремлевской Ночной поезд 'Киров - Казань' появился точно по расписанию. Мы погрузили наш нехитрый скарб в общий вагон. Пассажиров, кроме нас, оказалось немного, и те большей частью уже спали, кто как устроившись в сидячих креслах. В 10 утра мы были в Казани, которую я видел впервые. Город поразил столичным духом, которого так не хватает Ижевску. От старинной архитектуры веяло древностью. А из-за жары привокзальный район напоминал какой-нибудь приморский городок. Недалеко возвышалась громада торгового центра. Рядом с белокаменным Кремлем - ультрасовременное здание цирка в форме 'летающей тарелки'. Смотрится вполне органично. Наш цирк не сравнить по помпезности с казанским. А резиденция татарского президента располагается в красивом старинном особняке, окруженном ажурной оградой. Зайдя на территорию казанского Кремля через правительственную арку Тайницкой башни (постройка XVI века), мы в поисках завтрака посетили министерскую столовую на улице с громким названием - Кремлевская. Всего за 45 рублей мы получили суп-лапшу, котлету с рисом, булочку, эчпочмак и абрикосовый компот. ...До выезда в Седмиозерную пустынь оставалось время, и мы бродили по татарской столице. Городские тротуары здесь шире наших, везде висят лозунги-призывы 'Чистоте - ДА!', много маршрутных такси. Побывали и на казанском 'Арбате' - на пешеходной улице Баумана: множество бутиков ('кибеты' по-татарски), летних кафе и продвинутой молодежи. Даже, как это ни странно, малочисленные бомжи у них выглядят как 'продвинутые': так, у памятника Шаляпину на Бауманке стоял мужик в джинсах-клеш и осеннем пуховике, которого выдавали только следы беспробудной пьянки на грязном лице. Дух старины царит над центральной частью города. Если отойти от вокзала на пару кварталов вглубь, попадаешь в какой-то старый-старый заброшенный город: пустые глазницы окон первых этажей домов, затхлый запах сырости, громоздкие ветхие трамваи... А ведь Казань готовится через пару лет отметить 1000-летие. Большие работы ведутся, я заметил, только в районе Кремля - восстанавливают знаменитую в средние века мечеть Кул Шариф, разрушенную Иваном Грозным при штурме Казани.
Седмиозерная пустынь До монастыря надо ехать полчаса на автобусе и еще километра четыре идти пешком. Половина дороги идет проселком. Монастырь основан в начале XVII века. А уже к середине того же века здесь жили 27 монахов, которые кормились в основном со своего огорода. Мы приехали в канун здешнего праздника - монахи готовились отметить седьмую годовщину со дня причисления местного настоятеля старца Гавриила (Зырянова) к лику святых. Это единственный святой во всей Казанской губернии, канонизированный в XX веке. Он умер в 1915 году, но местная братия почитает его не меньше, чем главную здешнюю святыню - Смоленско-Седмиозерную икону Божьей Матери. Седмиозерка, как бы оправдывая свое название ('пустынь'), оказалась небольшим полуразрушенным монастырем. Когда-то здесь была построена церковь Смоленской иконы Божьей Матери, теперь же от нее остался лишь заросший травой фундамент. Большевики, придя к власти, аж семь (!) раз взрывали многострадальный храм, но так и не могли сровнять его с землей. Поселили нас с разрешения нынешнего настоятеля монастыря полнотелого отца Германа в корпусе бывшей детской больницы, а точнее в ее столовой. В помещении - запах сырости, исходящий от наваленных у входа спальников и матрацев. На двери нашего 'номера' - сохранившаяся с советских времен надпись 'Надень халат!'. Душу грело то, что в этом же здании некогда останавливалась княгиня-великомученица Елизавета Федоровна. Да и сами монахи живут не лучше - в корпусе постройки XIX века душно и грязно. Местная братия, их здесь человек пятнадцать, живет в молитвах и трудах. Огородничают, держат коров. Паломников мало, зато приезжают лишь истинно верующие, кому не в тягость неустроенный быт и дальняя дорога. Кормились мы вместе с насельниками дважды в день. По звонку мужчины собираются в трапезной, читают 'Отче наш'. Во главе стола - наместник, он по ходу трапезы колокольчиком объявляет о смене блюд. Как в армии, едят быстро, на всю трапезу уходит 20 минут. Кормят сытно и вкусно, но без излишеств. На праздник в честь старца Гавриила всех ждал просто царский, даже не только по местным меркам, обед: суп, картофельное пюре, жареная рыба, соленые грибы, салаты, пироги, арбузы, абрикосы. Ели, как говорится, по своему аппетиту. Километрах в пяти, в глубине соснового бора, что многометровой стеной возвышается за оградой монастыря, когда-то находилась келья схимонахини (высшая степень монашества) Анисии, которая ушла от мира в эту лесную глушь. Сосны здесь вековые, кажется, что они застали еще петровскую эпоху. Иные до трех метров в обхвате! Там же, у кельи монахини, находится святой ключ с ледяной водой (температура в нем и летом, и зимой +40С). Пока мы узкой тропинкой шли к нему, началась гроза, трижды гремел гром. Но как только вышли к часовне с ключом, дождь прекратился. Было страшновато окунуться в холодную воду, зато потом все тело окутало тепло, чувствуешь прилив необъяснимой силы, а душа поет! Кажется, что каждая клеточка наполняется бодростью и энергией! Это место очень популярно среди местных жителей.
Блеск и нищета Пробыли мы в Седмиозерке два дня и через Казань отправились в Раифский монастырь, который находится на территории Волго-Камского заповедника. Вот здесь нас поразило обилие паломников и просто любопытствующих. Здесь все подчинено задаче привлечь посетителей: дворик внутри монастыря украшен цветами, стены церквей расписаны. Особенно впечатляют хоромы главного храма - Грузинской Божьей Матери. Все сияет позолотой, огромный иконостас, увитый искусной резьбой, свидетельствует об определенном достатке обители. У ворот висит табличка, на ней около полусотни имен благотворителей, в том числе - Чубайс, Вяхирев, Шаймиев. Чудотворная притягивает к себе много паломников. Вся она увешана множеством крестиков - это свидетельства об исцелениях. Как рассказал нам наш 'гид' - послушник Анатолий, сюда приезжала даже Алла Пугачева, оставив на иконе самый большой золотой крест. Сам монастырь расположен на берегу Раифского озера. Оно величиной с Ижевский пруд, зато глубина в нем - ого-го! Прямо у берега 18 метров, а в середине - 26! Это нам рассказал местный пожарный, на которого были возложены функции регистратора приезжающих паломников. Как оказалось, несмотря на весь пафос и великолепие, желающих здесь остаться и поработать не так много, почти нет. Зато туристов пруд пруди. Поэтому здесь для них установлены особые правила: женщинам в коротких юбках и брюках вход запрещен, для этого есть специальные 'фартуки' красного цвета. Из-за жары многие мужчины приезжали в шортах и тоже надевали этот 'камуфляж'. Отдав дань уважения приютившей нас обители, мы отправились дальше, в Свияж-ский монастырь, расположенный на одноименном острове. Для этого нам пришлось прокатиться по Волге на катере. На острове много свидетельств былого. Древние мостовые из белого камня, заросшие травой. Или взорванные большевиками фундаменты свияжских храмов. До сих пор посреди острова высятся холмы из битого кирпича. Сейчас в городке обитают 285 человек. Живется островитянам неважно, народ в основном безработный. Кормятся огородами (разбили их на месте снесенных домов), рыбалкой да держат кое-какую скотину и птицу. Местный монастырь не мог приютить нас на одну ночь, и мы попросились переночевать к одной бабушке. Поселила она нас в сарайчике, где летом сушат рыболовные снасти и рыбу. Там стояли две железные койки и гудела куча комаров. Вечером, запасшись квасом, хлебом и картошкой, мы отправились на волжский берег - смотреть на закат и ужинать. Весь берег оказался усыпан гладкими осколками битой керамики, бутылок, которые датировались никак не позднее начала XX века. Видны остатки мостовых. Большие прямоугольные камни можно было использовать для сооружения очага. Поджаренный хлеб с печеной картошкой оказались превосходны. И это на фоне грандиозного по красоте заката! Ночью же, спустя пять дней, мы вернулись из паломничества в Ижевск. Этих впечатлений, красок, встреч теперь хватит надолго. А что-то (глубоко в душе) останется навсегда.