фото Перед 'лектором' стоял стол, на котором возвышалось некое архитектурное сооружение из кубиков детского конструктора, а за спиной, на стене, висел экран из черной ткани, где были пришпилены слова названия лекции. Обозначив тему выступления, Костылев сорвал слово 'постмодернизм' и перешел к классификации его истоков. Оратор из Костылева был никакой: текст читал по бумажке, невнятно и невыразительно, в некоторых местах, где слова были позакавыристей - 'интерьерность стилей', 'конструктивизм', - чуть ли не по слогам. Что, впрочем, в рамках постмодернистского дискурса (эпистемологической неуверенности, самоиронии и пр.) вполне может интерпретироваться как проявление авторского замысла. Да уж в самом факте, что парень приехал из деревни в город, чтобы прочесть лекцию о постмодерне, было явно что-то из постмодерна (в эпоху модерна 'просвещать' ехали обычно в противоположном направлении). фото После того как были перечислены истоки постмодернизма, с экрана исчезло слово 'что' и осталось: 'это такое?'. 'Это такое... Это такое...' - повторил Костылев несколько раз и, собравшись с мыслями, перешел к характеристике роли молодежных субкультур в переходе от модернизма к постмодерну. 'Решающую роль в борьбе хиппи против технократического общества, - отметил он в частности, - играли три составных элемента контркультуры: наркотическая культура (бегство в себя, приобретение запредельного опыта, познание бога), восточный мистицизм (вернее, его синтез с христианством и индийским шаманизмом) и идея всеобщей любви (сексуальная революция как способ достижения максимальной личной свободы от традиционных правил и норм)'. Слово 'такое' - с вопросительным знаком в придачу - удалено было весьма решительно. Осталось 'это'. '...Ценности и идеалы 60-х не исчезли, не растворились в общественном сознании последующих поколений, а органично вплелись в контекст современной западной культуры...' Тут, видимо, по замыслу автора пришел черед 'сорвать маски' и показать 'истинное лицо постмодернизма'. 'Итак, - сказал лектор, - мы, наверное, уже устали слушать эту лабуду (хотя он-то сам как раз не слушал, а говорил. - А.К.). Но одно остается усвоить, постмодернизм - это не умышленное изменение ценностей, это естественный путь эволюции. Что плохого в том, что художник, умеющий многообразием форм передать свою мысль, создает картину, которую противники прогресса называют постмодернистической? Сами уповая на ценностях (sic! - А.К.) якобы русской реалистической школы. Говоря о Репине, Левитане и Шишкине, как о столпах реализма, и не поднимаясь при этом в своем творчестве выше уровня художественной школы. Пройдет несколько лет, и даже это слово - 'постмодернизм' - станет классикой и разобьется на множество новых течений. Художники, давайте жить дружно и уважать друг друга, будь ты реалист, примитивист или позитивист!'. На этих словах черная ткань была сорвана со стены и взорам собравшихся предстала картина Костылева 'Попались!'. Медведь, явно сбежавший из шишкинского соснового бора, смотрел там из-за дерева на три гриба с красными шляпками (что-то среднее между подосиновиками и мухоморами), а те в буквальном смысле смотрели (у них были глаза) на зрителей, явно отсылая их к дону Хуану. Впрочем, Кастанеда здесь отдыхает.