Зову тебя МурлындиейЕсли вы зададитесь целью дать емкое определение Удмуртии, то, скорее всего, у вас родится что-нибудь типа 'страна вечнозеленых помидоров'. Чтобы вас больше не смешил этот образ, давайте называть вещи своими именами. Сомневаюсь, что вам действительно нравится думать о своей малой родине как о нужнике. Ухмылка здесь малоуместна, тем более что вам там жить. А теперь представьте, что на вопрос: 'Удмуртия, это где?' вам приходится отвечать невеждам из какого-нибудь далекого региона. Держу пари, тут-то вы вспомните вовсе не пресловутые помидоры, а как минимум Калашникова. Потому что захотите услышать в ответ возгласы приятного удивления, а не сдавленные смешки. Потому что в глубине души всегда мечтали жить в самом лучшем месте на земле, а не в дыре. В Удмуртии, а не в Мурлындии. Статистика миграции населения свидетельствует о том, что желание жить в дерьме пропадает у все большего числа россиян. Конечно же, пристроить свои мозги, руки и некоторые другие части тела на Западе или на худой конец в Москве удается далеко не всем, и в отсутствие светлых перспектив россияне вообще теряют желание надолго задерживаться на этом свете. А полюбить родную страну авансом за грядущее возрождение наш соотечественник даже не старается - слишком уж аргументированно реальность подтверждает наши представления о родине-уродине. Способность мыслеобразов, особенно черных, к материализации хорошо известна, поэтому мы и имеем то, что имеем: 'имеем' родную землю сами и даем 'иметь' другим постояльцам. Повальное пьянство, воровство, ухудшающаяся демография и рост эмиграции явно указывают на то, что сегодняшний образ России в глазах ее жителей формирует абсолютно безнадежную картину будущего. Я не случайно сказал 'жителей', потому что россиянами, в неформальном смысле этого слова, единой нацией, нацией хозяев, а не постояльцев, мы пока не стали. У постсоветской России не оказалось идеологического базиса, новой национальной идеи - я бы даже сказал, наднациональной, общей для разных этносов, социальных слоев и конфессий, побуждающей к созидательным действиям, привязывающей людей к родной земле. Естественно, россияне перестанут мечтать переехать в Москву или эмигрировать на Запад лишь в том случае, когда в стране, а точнее говоря, в регионах, кардинально улучшится экономическая ситуация. А так как отвратить жителей глубинки от алкоголизма и других смертных грехов сможет только новый жизнеутверждающий принцип, то вполне уместно говорить о локальных национальных идеях, за счет которых будет формироваться единая российская. По крайней мере, для национальных республик, коренное население которых деморализовано, конструктивные местечковые идеологии просто необходимы. В конце концов, Россия просто необъятная страна, а родина должна с чего-то начинаться. Поэтому я не могу согласиться с теми, кто считает, что у Удмуртии не может быть своей национальной идеи. Назовите ее по-другому, как хотите, но на самом деле она есть всегда. Проблема в том, что искать и пропагандировать здоровую идею можно годами, и безуспешно, а негативные образы распространяются и разлагают общественное сознание быстро и без труда. Сегодня в головах жителей нашей республики прочно укоренилась идея Мурлындии как страны лохов, гопников и подвыпивших пролетариев, где все делается на халяву и через 'ж'. И пока слово 'Удмуртия' не начнет вызывать у ее населения более позитивные ассоциации, мы будем продолжать смотреть на тот же Татарстан как 'на яблоню из дерьма'. Национальная идея имеет много аспектов и уровней глубины. Вряд ли кто-то из смертных в состоянии объяснить, что это такое - ни на словах, ни на пальцах. Но проанализировать отдельные ее стороны можно. Рождение образа новой Удмуртии рано или поздно все равно произойдет. Потому что какая-то часть населения (не обязательно самая обеспеченная, а просто более жизнелюбивая по сравнению с остальными) сознательно или подспудно будет сопротивляться медленному умиранию. Правда, состояние поиска может затянуться на годы и численность оставшихся в республике представителей титульной нации, которые уже сегодня находятся в меньшинстве, упадет за это время до критической отметки. Допускать этого нельзя, потому что Удмуртия без удмуртов станет завершенным воплощением Мурлындии. Во что еще могут превратить регион иммигранты без рода и племени, в массе своей поверхностно воспринимающие даже собственную культуру, живущие за неимением будущего одним днем, с иждивенческим инстинктом, сохранившимся с советских времен, и потребительскими наклонностями, приобретенными в последнее десятилетие? К сожалению, этому малопривлекательному образу сегодня соответствует среднестатистический житель не только Удмуртии, но и России в целом. Поэтому пускать на самотек формирование национальной идеи опасно, этим процессом нужно разумно управлять. Здесь возникают некоторые вопросы. Кто будет это делать? Кто такой житель Удмуртии? Почему он не может гордиться Чайковским? Каковы возможности PR-технологий в рассматриваемой области?
о национальной идее
Надо создать мифы Энвиль Касимов, депутат ГС УР:
'В моем понимании, национальная идея - это некая, как сейчас модно говорить, пиар-концепция. Должна быть национальная идея для внутреннего потребления и для внешнего мира. Внутренняя должна объединять. Мы должны определиться, что мы за регион, какое наше место в России. Удмуртия - многонациональная, поликонфессиональная республика, где царит мир, спокойствие и самоуважение, где народы взаимообогащают друг друга. Для продвижения могут быть использованы две ключевые фамилии - Калашников и Чайковский. Это два бренда, которые знают во всем мире, и нам надо их 'приватизировать', очень жестко привязать к Удмуртии. Нас будут знать, это во-первых. Во-вторых, немногие жители республики осознают, где они живут. Мы же историю Удмуртии вообще не знаем. Поэтому надо создать мифы, которые бы мотивировали на любовь к Удмуртии. И вот эти две составляющие:: Калашников - патриотизм, Чайковский - духовность, как мужское и женское, инь и янь, могут являться основой нашей национальной идеи. Но для ее поиска необходимо садиться за стол и долго разговаривать - и ученым, и журналистам, и политикам'.
В основе должны лежать религиозные заповеди Азат Галеев, президент АО 'Продторг', депутат ГС УР:
'Национальная идея, мне кажется, связана с национальной самоидентификацией. Кто такие россияне? То есть надо найти что-то такое, что нас отличает. Многие нации - американцы, немцы, японцы - считают, что они самые лучшие. Это просто массовая иллюзия, но эта идея позволяет людям испытывать чувство гордости, прилив сил и т.д. Самое главное в национальной идее - свобода личности. Эта свобода не должна противоречить базовым жизненным принципам, но все остальное ты можешь делать. История показывает, что наибольшего развития достигают страны, где в обществе высока терпимость. Растет терпимость, растет свобода мнений и капитала. В такие точки роста стекаются люди с деньгами, большими амбициями, и вырастают великие державы. Америка, кстати говоря, создана по такому принципу. Вообще идея, на мой взгляд, простая, но я боюсь, что она не будет понята: в основе национальной идеи должны лежать религиозные заповеди. Например, библейские'.
Давайте построим здесь у нас вторую Америку Алексей Красильников, председатель постоянной комиссии ГС УР по науке, спорту, образованию и молодежной политике:
'Половину прошедшего десятилетия мы занимались тем, что чесали себе голову, пытаясь выдумать национальную идею. Помните, был один деятель, который даже пытался в качестве национальной идеи нам футбол подсунуть, но тут мы не прорвались на чемпионат мира... Национальную идею я бы определил как конечную цель жизни нации - то, во имя чего надо жить. Понятно, что ради футбола ни вы, ни я не будем жить в России. Почему американцы никуда не уезжают? Не из-за футбола же. Сейчас непонятно, что объединяет разные слои населения. Язык? Может быть. А может быть, еще и снег, который выпадает на всей территории России. Никакой национальной идеи у России сегодня нет. Я даже и не знаю, как в перспективе. С таким развитием общества нас вообще к 2015 году ждут достаточно драматичные вещи. Для Удмуртии своей национальной идеи быть не может. Это просто нелепо. Калашников, Чайковский? Да ну, бросьте. Это предмет гордости, но это не есть национальная идея. Национальная идея - философская категория, и ее не надо выдумывать для каждого отдельного клочка государства. Я думаю, нам надо просто позаимствовать у какого-то другого государства, большого, нормального, эту идею и во имя этого жить. Давайте построим здесь у нас вторую Америку'.